Сокровища, омытые кровью: О кладах найденных и ненайденных

Поэтому в июле 1738 года в бухту Виго прибыла французская судоподъемная экспедиция, возглавляемая Александром Губртом. После тщательных промеров были определены места, где лежали шесть затонувших кораблей. Выбор пал на галеон, находившийся на глубине всего шести метров при малой воде. Судно поднимали с помощью строп, деревянных понтонов, шпилей и двадцати двух толстых пеньковых канатов. Наконец, после двухлетних трудов в феврале 1742-го его так близко подвели к берегу, что при отливе трюм оказывался сух. Это был испанский галеон «Тохо» водоизмещением около 1 200 тонн. Но кроме шестисот тонн каменного балласта, двенадцати чугунных пушек, нескольких сотен ядер и десятка мешков ржавых гвоздей, на нем ничего не нашли. В итоге, истратив на экспедицию более двух миллионов франков, французы ни с чем покинули бухту Виго.

После них там появились англичане. Одному из них — Уильяму Эвансу — посчастливилось поднять серебряные слитки, оцененные в несколько сот фунтов стерлингов. Сумма, конечно, была незначительной. Главное же заключалось в том, что его находки вселяли надежду. Возможно, ему удалось бы обнаружить и другие ценности, но Испания неожиданно запретила искать сокровища в ее территориальных водах представителям нации, потопившей испанские галеоны.

В 1748 году испанцы сами попытались найти драгоценный груз, но безуспешно. Далее почти восемьдесят лет никаких водолазных работ в бухте не велось, хотя местные жители время от времени совершали туда скоротечные вылазки: ныряли к остовам затопленных судов, пытаясь что-нибудь рассмотреть в мутной воде.

В 1825 году в бухту неожиданно вошел бриг «Энтерпрайз». На его борту находился водолазный колокол новой конструкции, не только позволявший дольше оставаться под водой, но и — что очень важно — дававший акванавту хороший обзор дна. Капитану брига Диксону пришлось работать в нем, в то время как на палубе вооруженные испанцы с нетерпением ждали своей доли добычи. Через несколько дней бриг исчез из бухты так же внезапно, как и появился. Пошли слухи, что с помощью колокола англичане сумели поднять значительное количество золота, после чего, напоив охрану, подняли паруса и сбежали.

В конце пятидесятых годов прошлого века правительство Испании продало право на поиски сокровищ французскому дельцу Давиду Лэнглэнду, который уступил его, конечно не без выгоды для себя, парижскому банкиру Сикарду. Поскольку денег на экспедицию у парижанина не хватило, он, в свою очередь, обратился за помощью к преуспевающему банкиру Ипполиту Магену. Тот тщательно проверил рассказанное Сикардом по данным старых испанских архивов, а также провел дополнительное расследование в Париже. Очевидно, результаты были положительными, потому что он согласился финансировать экспедицию. Однако возникло неожиданное препятствие в лице известного в то время в Англии специалиста по водолазным работам капитана Гоуэна. Оказалось, что оборотистый Лэнглэнд ухитрился продать право на подъем ценностей еще и ему. Причем Гоуэн уже успел распродать в Лондоне много акций своего предприятия.

Пока улаживалось возникшее недоразумение, шло время. Наконец после весьма продолжительной подготовки Маген приступил к обследованию затонувших галеонов. Старый испанский рыбак, который принимал участие в работе экспедиции капитана Диксона, за приличное вознаграждение показал, где на дне лежат пять судов. Чтобы получить более точные сведения и вместе с тем сохранить тайну, Маген приказал завинчивать смотровое стекло шлема готовившегося к спуску водолаза раньше, чем будет снят шлем его товарища, поднявшегося на палубу. Таким образом, ни один из них не мог услышать, что рассказывали после погружения другие водолазы. Неизвестно, сыграло ли это какую-то роль, но за двенадцать дней было обнаружено десять кораблей.

Вскоре из Франции начало прибывать водолазное оборудование. В него входили подводный электрический фонарь, весивший чуть ли не полтонны, и подводная наблюдательная камера, вмещавшая двух человек. Первой находкой стала старинная пушка с забитым пробкой дулом, в котором еще сохранился воздух! Затем водолазы извлекли двести ядер, медный сосуд, топор для «абордажного боя, рукоятку от кортика, серебряный бокал, футляр от трубки и мешочек бразильских орехов. Все это лежало среди останков галеона, который местные жители почему-то называли «Мадерой».

Начавшиеся осенние штормы заставили водолазов прекратить работы на этом судне и перейти на галеон «Ла Лигура», который затонул в глубине бухты. Здесь они смогли добраться до судового лазарета, где обнаружили несколько медных тазов и стеклянных сосудов. Когда корпус галеона взорвали, к числу находок прибавились компас и железная чаша. А вот золота и серебра, увы, не было. Средства у Магена кончались, всему предприятию грозил крах. Было решено попытать счастья на галеоне «Тампор». Приходилось спешить, поэтому работы велись даже в ночное время, благо электрический фонарь давал под водой достаточно яркий свет.