Сокровища, омытые кровью: О кладах найденных и ненайденных

Самыми настойчивыми оказались итальянцы, дважды, в 1901 и 1903 годах, снаряжавшие экспедиции в Балаклавскую бухту. Причем возглавлял их сам изобретатель глубоководного скафандра Джузеппе Рестуччи. Под его руководством водолазы нашли железные корпуса двух кораблей, но никаких следов золота не обнаружили.

Сказочный клад в Балаклаве не давал покоя многим изобретателям, водолазам, инженерам. Министра торговли и промышленности России завалили предложениями относительно подъема золота «Черного принца». Так что царское правительство было вынуждено отказывать и своим, и иностранным кладоискателям, ссылаясь на то, что спасательные работы в Балаклавской бухте «стесняют Черноморскую эскадру, базирующуюся в Севастополе».

В 1922 году ныряльщик-любитель из Балаклавы достал со дна моря у входа в бухту несколько золотых монет, и в мировой прессе вновь начался ажиотаж вокруг «Черного принца». В Советской России им даже заинтересовалось такое серьезное учреждение, как ОГПУ. В 1923 году туда обратился флотский инженер В. С. Языков с предложением достать золотой клад. В марте того же года был организован ЭПРОН — Экспедиция подводных работ особого назначения, позднее снискавшая немалую славу.

Советским инженером Е. Г. Даниленко был создан глубоководный аппарат, который позволял осматривать морское дно на глубине 80 саженей. Воздух для экипажа из трех человек подавался по резиновому шлангу, а сам аппарат имел «механическую руку», был оборудован прожектором, телефоном и системой аварийного подъема в случае обрыва троса.

В первых числах сентября ЭПРОН приступил к поисковым работам. Каждый день с катера спускался аппарат Даниленко, квадрат за квадратом прочесывавший дно Балаклавской бухты. За год обнаружили множество обломков деревянных судов, но ни одного железного корабля.

Осенью 1924 года врач ЭПРОНа К. А. Павловский во время учебных спусков с группой молодых водолазов наткнулся к востоку от входа в бухту на допотопный паровой котел квадратной формы. Неожиданная находка заставила эпроновцев тщательно обследовать этот район. Под обломками скал, обрушившихся с береговых утесов, водолазы нашли разбросанные на большой площади останки железного корабля. Но перед новым годом спуски пришлось прекратить, так как начались жестокие штормы.

К этому времени поиски «Черного принца» уже стоили ЭПРОНу почти сто тысяч рублей. Встал вопрос: следует ли их продолжать? Тем более что не было достоверных документов, подтверждающих наличие золота на затонувшем фрегате. Запросили советское полпредство в Лондоне. Однако Британское адмиралтейство, сославшись на давность событий, а также на законы, ограничивающие допуск иностранцев к архивам, ничего конкретного не сообщило. В итоге продолжение работ было признано нецелесообразным.

Однако история балаклавского клада на этом не закончилась. Советское правительство получило предложение поднять золото с «Черного принца» от известной японской водолазной фирмы «Синкай Когноссио Лимитед». Последним в ее «послужном списке» значился английский корабль, затонувший в Средиземном море, с которого водолазам удалось достать ценностей на два миллиона рублей.

Японская фирма предлагала ЭПРОНу сто десять тысяч рублей в качестве оплаты за предварительные работы по обследованию останков железного корабля у входа в Балаклавскую бухту. Поднятое золото должно было делиться между советской и японской стороной в соотношении шестьдесят и сорок процентов. На этих условиях был заключен договор, и летом 1927 года «Синкай Когноссио» приступила к подводным работам. За два месяца ее водолазы расчистили от обломков скал и тщательно обследовали дно в месте кораблекрушения. Но нашли всего четыре золотые монеты: английскую, французскую и две турецких.

Перед тем как покинуть Балаклаву, представители японской фирмы заявили, что у входа в бухту действительно лежит «Черный принц», только им не удалось найти среднюю часть корабля. Оставшиеся части корпуса сильно разрушены, причем явно искусственным образом. Это привело их к выводу, что англичане, которые оставались в Балаклаве в течение восьми месяцев после кораблекрушения, взорвали «Принца» и подняли бочонки с золотом.

Впрочем, не исключено, что японцы ошиблись и Балаклавская бухта все еще хранит золотой клад.

СРЕДИЗЕМНОМОРСКИЙ БУМ

У охотников за подводными сокровищами Средиземное море еще сравнительно недавно считалось «бедным». Ведь оно находилось в стороне от маршрутов «золотых» и «серебряных» галеонов, на которых в средние века везли из Латинской Америки в Европу драгоценные металлы, а до открытия в 1869 году Суэцкого канала — и от маршрутов на восток.