Сокровище

Анна помяла Мите живот, ущипнула кожу у пупка, глубоко погрузила руку в правый бок и неожиданно резко отдернула. Митя на всякий случай вскрикнул.

Анна встала и, нахмурившись, подошла к стеклянному шкафчику, где стояли разнообразные пузырьки с препаратами.

- У тебя нет аллергии на анестетики?

- Что? – Митя приподнялся на кушетке. – Зачем?!

- Видишь ли, - мягко сказала Анна. – У тебя – аппендицит. Необходима срочная операция.

- Э-э-э, - Митя явно был в замешательстве. – Вы не могли ошибиться?

Взгляд Анны стал строгим.

- Ты забываешь другое название ордена. Госпитальеры. Мы изрядно преуспели в медицине. Это – аппендицит, несомненно.

Митя попытался проглотить комок, вдруг вставший поперек горла. Безжалостная Анна продолжала.

- Будем оперировать прямо здесь. Под местной анестезией.

- Почему? – пискнул Митя.

- Ты смотрел «Семнадцать мгновений весны»? – спросила Анна.

Митя затравленно кивнул.

- Помнишь, радистка Кэт кричала в бреду? Так ее и вычислили. Я не могу отправить тебя в больницу. Вдруг ты под наркозом все расскажешь?

Митя серьезно задумался. Но – думал он недолго. Опустил голову на кушетку, вытянул ноги и возвестил.

- Да. Вы правы. Я готов. И у меня - нет аллергии на анестетики.

Напускная серьезность вдруг исчезла с лица Анны; женщина громко рассмеялась.

- Дурачок! У тебя – ничего не болит. Живот – абсолютно спокойный. Зачем ты соглашаешься на операцию?

Митя понял, что его нехитрый обман раскрыт, и решил, что таить больше нечего.

- Не могу же я бросить сестру, - заявил он. – Мне кажется… Хотя я еще не успел это понять… Но мне кажется, что… Я ее люблю!

Лежать тоже не имело смысла, поэтому Митя сел.

- У меня больше нет ни братьев, ни сестер. Вы меня понимаете? У вас есть дети?

Анна подошла и ласково потрепала Митю по щеке. Но глаза ее почему-то были печальны.

- Если бы были… Я бы хотела, чтобы они так же любили друг друга.

Анна перешла на шепот.

- Не бойся! Я тебя не выдам.

После этих слов Митя почувствовал себя заговорщиком.

36.

Марина и Виктор сидели в небольшом кабинете, расположенном в задней части базилики. Отец Иакинф хлопотал у маленькой плитки; он варил кофе.

Аромат Марину совершенно ошеломил; она уже понимала, что через несколько минут ей предстоит попробовать что-то исключительно вкусное.

Доминиканец убавил огонь под туркой и сел напротив гостей.

- Я вас слушаю.

- Библиотека иезуитов, - напомнил Виктор.

- Богатейшее собрание, - кивнул монах. – Около пятидесяти тысяч книг.

- Нам нужна всего одна, - уточнил Виктор. – Библия, которая раньше была в церкви святого Иоанна Предтечи на Каменном острове.

- Мальтийская Библия? Мой брат – госпитальер?

Вместо ответа Виктор промолчал, и сконфуженный отец Иакинф тихо пробормотал.

- Останови, Господи, мой неуёмный язык.

- Вы слышали о ней? – спросил Виктор.

- Переплет из красной кожи, серебряное тиснение в виде мальтийского креста. Да, я о ней слышал.

- Где она? – Виктор едва заметно подался вперед.

- Она хранилась здесь, - с легким вздохом отвечал монах. – Разве вы не знаете о беде, которая нас постигла?

- Какая беда? – встревожилась Марина.

- В тысяча девятьсот тридцать восьмом году храм был закрыт и разграблен. Утварь, иконы и книги из библиотеки были выброшены на улицу и сожжены.

- Вся библиотека? – с болью в голосе спросил Виктор.

- Увы! – всплеснул руками доминиканец. – Это свойственно роду человеческому: уничтожать мудрость, накопленную веками. Люди не хотят стремиться к высшим образцам духовной нравственности. Им нужно оправдать свое сиюминутное животное естество.

- Тридцать восьмой год, - Марина покачала головой. – Тогда было время «большого террора».

- Не время делает людей, - назидательно изрек монах. - Люди делают время.

- Мальтийская Библия сгорела в огне? – спросил Виктор.

- К моему глубокому сожалению, - отвечал отец Иакинф. – Что я еще могу для вас сделать?

Он встал и подошел к плитке. Кофе медленно закипал.

37.

- Нет! Нет! Не надо! – кричала Лиза, отбиваясь от громил, но силы были неравны.

Один из них сильно толкнул приоткрытую дверь, второй попытался зажать девушке рот, но был укушен: очень больно и до крови.

Лиза пробовала скрыться в дальней комнате; бежала, опрокидывая стулья и захлопывая двери, но все было тщетно; элементы квартирного ландшафта не являлись для стокилограммовых детин хоть сколько-нибудь серьезным препятствием.

Они настигли девушку и зажали в углу; один схватил за горло, а второй – выхватил мобильный.

- Значит, так, - сказал первый. – Ты звонишь ему и договариваешься о встрече…

Но второй перебил.

- Ага! А если у них какой-нибудь условный сигнал? Типа «все в порядке» означает «все хреново»?

- Да, - призадумался первый. – Что делать?

- Пусть напишет эс-эм-эску, - сообразил второй. – И смайлик поставит.

Первый ослабил хватку; воздух со свистом ворвался в легкие девушки. Лиза кивнула; она была готова на все.

38.