Сокровище

– Тогда я провожу тебя до твоего номера, а потом пойду будить остальных. Увидимся в вестибюле, Грейс.

– Отлично, – отвечаю я и, встав на цыпочки, целую его в щеку, а не в губы, потому что он, возможно, уже успел почистить зубы, но сама я этого еще не сделала

– Ты не обязан провожать меня до номера, – возражает Мэйси, когда они идут к двери.

Хадсон только открывает перед ней дверь и пропускает ее вперед.

– Считай это комплексным обслуживанием. Компания плюс развлечение.

– Мне очень понравилось твое исполнение Start Me Up, – говорит она ему и смеется. – И мы с Грейс считаем, что ты бы отлично спел Wannabie.

– Скажи мне, чего ты хочешь на самом деле, – сухо отвечает Хадсон.

Мэйси надувает губы.

– Эй, слова этой песни звучат не так…

– Я знаю, как они звучат, – отзывается он. – Просто таким образом я говорю тебе, что этого никогда не будет.

– Ой, да ладно тебе. Из тебя вышла бы отличная Виктория Бекхэм.

Я почти что слышу, как Хадсон закатывает глаза.

– А я хотел изобразить Мелани Браун.

За ними закрывается дверь, так что больше я ничего не слышу. Однако я не могу сдержать улыбку, когда раздеваюсь и захожу в душ. Возможно, мне следовало позволить Хадсону поучаствовать в разговоре о проблемах Мэйси. Эти двое знают способ поднять друг другу настроение – способ, который не поддается логическому объяснению, но каким-то образом все равно работает.

На первый взгляд, общее у них только одно – повышенное внимание к моде. Однако они понравились друг другу с самого начала, хотя Мэйси очень скверно играет в шахматы. И я очень рада, что двое самых важных людей в моей жизни питают друг к другу уважение и симпатию.

Решив, что Хадсон истратил столько воды, что хватило бы на нас всех, я принимаю самый короткий душ в жизни, затем надеваю последнюю чистую пару джинсов – хорошо, что мы отбываем уже сегодня, – и собираю волосы сзади.

После этого я неторопливо спускаюсь в небольшой ресторанчик рядом с вестибюлем. Кекс с пармэллоу и немного фруктов – пожалуй, сейчас это самое то.

Хадсон уже сидит за столом, посадив Дымку на ближайший стул. Перед ним стоит чашка чая, и Дымка провожает глазами каждое его движение, как будто боится, что он снова исчезнет, а вернее, знает, что это произойдет – значит, они уже об этом «поговорили».

Вместо того чтобы сесть рядом с ней, я сажусь напротив, чтобы быть от этой маленькой рассерженной умбры как можно дальше. Вообще-то она никогда не причиняла мне настоящего вреда, но я уверена, что она не прочь попытаться сделать это сейчас. Так что лучше держаться от нее на безопасном расстоянии.

Как только я усаживаюсь, ко мне подходит официантка, чтобы принять заказ, в течение нескольких следующих минут в ресторан входят наши друзья. Посмотрев в окно, я вижу знакомое лицо – он идет к гостинице, неся пакет с заварными пирожными из кондитерской Мэриан.

– Он вовремя. В кои-то веки, – бормочу я, когда дверь гостиницы отворяется. Что ж, может быть, нам наконец-то улыбнется удача.

Хадсон поворачивается, чтобы выяснить, на кого я смотрю, и его лицо расплывается в улыбке.

– Как раз он нам и нужен.

Глава 75 Вокруг колодца

Пятьдесят шесть минут спустя мы выселяемся из гостиницы и идем по площади к колодцу желаний, расположенному в середине парка. Сейчас здесь на удивление безлюдно – наверное, поэтому Поло настаивал на том, чтобы мы встретились с ним именно сейчас. Переливчатые фиолетовые монеты, устилавшие дно этого колодца прежде, исчезли, вместо них в нем зияет зловещая черная дыра, выглядящая так, будто там нет дна. Это не может не наводить жуть.

– Помни, тебе надо держаться рядом со мной, – говорю я Хезер, которая выглядит на удивление спокойной, несмотря на то что после завтрака я предупредила всех о том, что обратный путь будет опасным.

– Я присмотрю за ней, – тихо произносит Иден. В кои-то веки обычная для нее задиристая ухмылка исчезла. Она выглядит серьезной и готовой встретить любые опасности.

А может, я просто принимаю желаемое за действительное.

Мы уже приблизились к колодцу почти вплотную, когда замечаем рядом Поло, будто появившегося из ниоткуда. Мы очень удивились, когда он зашел за нами в гостиницу, но он заявил, что, если мы хотим, чтобы у нас был шанс остаться в живых на пути из Норомара, нам надо отправиться в него немедля.

– Вы опоздали, – говорит он, когда несколько секунд спустя мы останавливаемся перед ним.

– Вообще-то мы пришли на минуту раньше условленного часа, – парирую я.

Но он не слушает. Взгляд его темно-карих глаз прикован к Хезер, и я ясно вижу, как он прикидывает в уме ее слабости – слабости «обыкновенного человека».

– Она не выберется отсюда живой, – заключает он. – Вам надо оставить ее здесь.

– Оставить ее здесь? Чтобы она до конца своих дней оставалась в Норомаре, одна, без родных и друзей? – возмущенно спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

– Думаю, да. Она обуза, слабое звено. Из-за нее вас всех убьют.

– Она отправится с нами, – отрезает Хадсон, и в голосе его звучит сталь, что с ним бывает нечасто. – Мы поможем ей справиться.

– Спасибо, – шепчет Хезер, широко раскрыв глаза.