Читаем Сокровище альбигойцев полностью

Затем они должны вновь спросить его, желает ли он получить молитву. И если он согласен, то пусть они облачат его, если это возможно сделать, и помогут ему сесть, если он в состоянии это сделать, и омыть руки. Потом они кладут скатерть или какой-либо иной кусок ткани перед ним на кровать. На эту скатерть им надо возложить Книгу и один раз прочесть Benedicite и трижды Adoremus patrem et filium et spiritum sanctum. Недужный должен взять Книгу из рук старейшины. Далее же, если он может ждать, тот, кто ведет службу, должен наставить его и прочесть ему назидание со всеми надлежащими комментариями, кои по такому случаю требуются. Потом тот, кто ведет службу, снова должен спросить у страждущего, намерен ли он соблюдать обещание, которое дал, и сдержать его. Если недужный готов блюсти данное им обещание, ему следует это подтвердить. После этого христиане должны прочесть недужному молитву от начала до конца, а тот обязан внимательно слушать. Старейшина говорит ему: «Эту молитву Иисус Христос принес в мир и обучил ей добрых людей. И отныне должны вы, прежде чем есть или пить, прочесть эту молитву; если же случится пренебречь ею, придется принять покаяние». И недужный вновь повторяет: «Я получаю молитву от Господа, от вас и от Церкви». Христианам надлежит приветствовать его как женщину[90], а затем обратиться к Господу с Dobla, испросив милости, и снова положить перед недужным Книгу. Недужный трижды произносит: Adoremus patrem et filium et spiritum sanctum и берет книгу из рук старейшины, а тот наставляет его и произносит назидание, сказав слова, кои говорить необходимо только при утешении. Потом старейшина должен спросить у недужного, имеет ли он намерение сдержать и соблюсти данное им обещание, а тот должен свое обещание подтвердить.

Тогда старейшина берет Книгу, а недужный кланяется и говорит: «Parcite nobis. За все грехи, кои я содеял, на деле или в помышлении, прошу прощения у Господа, у Церкви и у всех вас». А христиане отвечают: «Именем Господним, и нашим, и Церкви нашей да будут отпущены грехи ваши, а мы станем молить Господа, чтобы он отпустил их вам». Затем они должны дать недужному консоламент — возложив ему на голову Книгу, сказать: «Benedicite parcite nobis, amen; fiat nobis secundum verbum tuum. Pater et filius et spiritus sanctus parcat vobis omnia peccata vestra[91], далее трижды Adoremus patrem et filium et spiritum sanctum, а потом: Pater sancte, suscipe servum tuum un tua justitia, et mitte gratiam tuam et spiritum sanctum tuum super eum[92]. Если же утешение принимает женщина, они должны сказать: Pater sancte, suscipe ancillam tuam in tua justitia, et mitte gtratiam tuam et spiritum sanctum tuum super eam[93]. Потом же они молятся Господу и тихими голосами читают Sezena, трижды произносят Adoremus patrem et filium et spiritum sanctum, читают громко молитву и Евангелие. Когда Евангелие будет прочитано, они трижды возглашают: Adoremus patrem et filium et spiritum sanctum, и еще раз громко читают молитву. После этого они приветствуют ее как мужчину, даруют ей поцелуй примирения и целуют Книгу. Если же при этом присутствуют другие верующие, мужчины или женщины, они также должны совершить сей обряд. Потом христианам надлежит попросить спасения и передать его.

Если же недужный умирает и оставляет какую-нибудь вещь, они не должны сохранять ее для себя, им следует отдать ее в распоряжение Церкви. Вернувшегося к жизни недужного христиане должны привести к людям Церкви и молиться, чтобы он снова принял консоламент, но сделал это как можно скорее и только по собственной воле.

Перевод со староокситанского Е. Морозовой
Перейти на страницу:

Все книги серии Гримуар

Несколько случаев из оккультной практики доктора Джона Сайленса
Несколько случаев из оккультной практики доктора Джона Сайленса

«Несколько случаев из оккультной практики доктора Джона Сайленса» — роман Элджернона Блэквуда, состоящий из пяти новелл. Заглавный герой романа, Джон Сайленс — своего рода мистический детектив-одиночка и оккультист-профессионал, берётся расследовать дела так или иначе связанные со всяческими сверхъестественными событиями.Есть в характере этого человека нечто особое, определяющее своеобразие его медицинской практики: он предпочитает случаи сложные, неординарные, не поддающиеся тривиальному объяснению и… и какие-то неуловимые. Их принято считать психическими расстройствами, и, хотя Джон Сайленс первым не согласится с подобным определением, многие за глаза именуют его психиатром.При этом он еще и тонкий психолог, готовый помочь людям, которым не могут помочь другие врачи, ибо некоторые дела могут выходить за рамки их компетенций…

Элджернон Генри Блэквуд

Фантастика / Классический детектив / Ужасы и мистика
Кентавр
Кентавр

Umbram fugat veritas (Тень бежит истины — лат.) — этот посвятительный девиз, полученный в Храме Исиды-Урании герметического ордена Золотой Зари в 1900 г., Элджернон Блэквуд (1869–1951) в полной мере воплотил в своем творчестве, проливая свет истины на такие темные иррациональные области человеческого духа, как восходящее к праисторическим истокам традиционное жреческое знание и оргиастические мистерии древних египтян, как проникнутые пантеистическим мировоззрением кровавые друидические практики и шаманские обряды североамериканских индейцев, как безумные дионисийские культы Средиземноморья и мрачные оккультные ритуалы с их вторгающимися из потустороннего паранормальными феноменами. Свидетельством тому настоящий сборник никогда раньше не переводившихся на русский язык избранных произведений английского писателя, среди которых прежде всего следует отметить роман «Кентавр»: здесь с особой силой прозвучала тема «расширения сознания», доминирующая в том сокровенном опусе, который, по мнению автора, прошедшего в 1923 г. эзотерическую школу Г. Гурджиева, отворял врата иной реальности, позволяя войти в мир древнегреческих мифов.«Даже речи не может идти о сомнениях в даровании мистера Блэквуда, — писал Х. Лавкрафт в статье «Сверхъестественный ужас в литературе», — ибо еще никто с таким искусством, серьезностью и доскональной точностью не передавал обертона некоей пугающей странности повседневной жизни, никто со столь сверхъестественной интуицией не слагал деталь к детали, дабы вызвать чувства и ощущения, помогающие преодолеть переход из реального мира в мир потусторонний. Лучше других он понимает, что чувствительные, утонченные люди всегда живут где-то на границе грез и что почти никакой разницы между образами, созданными реальным миром и миром фантазий нет».

Элджернон Генри Блэквуд

Фантастика / Ужасы / Социально-философская фантастика / Ужасы и мистика
История, которой даже имени нет
История, которой даже имени нет

«Воинствующая Церковь не имела паладина более ревностного, чем этот тамплиер пера, чья дерзновенная критика есть постоянный крестовый поход… Кажется, французский язык еще никогда не восходил до столь надменной парадоксальности. Это слияние грубости с изысканностью, насилия с деликатностью, горечи с утонченностью напоминает те колдовские напитки, которые изготовлялись из цветов и змеиного яда, из крови тигрицы и дикого меда». Эти слова П. де Сен-Виктора поразительно точно характеризуют личность и творчество Жюля Барбе д'Оревильи (1808–1889), а настоящий том избранных произведений этого одного из самых необычных французских писателей XIX в., составленный из таких признанных шедевров, как роман «Порченая» (1854), сборника рассказов «Те, что от дьявола» (1873) и повести «История, которой даже имени нет» (1882), лучшее тому подтверждение. Никогда не скрывавший своих роялистских взглядов Барбе, которого Реми де Гурмон (1858–1915) в своем открывающем книгу эссе назвал «потаенным классиком» и включил в «клан пренебрегающих добродетелью и издевающихся над обывательским здравомыслием», неоднократно обвинялся в имморализме — после выхода в свет «Тех, что от дьявола» против него по требованию республиканской прессы был даже начат судебный процесс, — однако его противоречивым творчеством восхищались собратья по перу самых разных направлений. «Барбе д'Оревильи не рискует стать писателем популярным, — писал М. Волошин, — так как, чтобы полюбить его, надо дойти до той степени сознания, когда начинаешь любить человека лишь за непримиримость противоречий, в нем сочетающихся, за широту размахов маятника, за величавую отдаленность морозных полюсов его души», — и все же редакция надеется, что истинные любители французского романтизма и символизма смогут по достоинству оценить эту филигранную прозу, мастерски переведенную М. и Е. Кожевниковыми и снабженную исчерпывающими примечаниями.

Жюль-Амеде Барбе д'Оревильи

Фантастика / Проза / Классическая проза / Ужасы и мистика

Похожие книги