Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии (СИ)

Тогда мы замерли в пустом темном холле; уже была глубокая ночь, и внутри академии царствовала необыкновенная тишина. В то мгновение, равно как и сейчас, мне хотелось узнать подробности его миссии, которую он возложил на себя сам или, быть может, получил от стоящих выше него людей, и в то же время хотелось поскорее вернуться в свою комнату и нырнуть в объятия сна.

Но пока я решалась озвучить мысли, магистр меня опередил:

— Теперь вы понимаете?

Я желала сказать «да», ведь в самом деле поняла, что он вовсе не пират и не помогает им, а пытается выйти на рыбу покрупнее — их главаря. Но вместо этого…

Вместо этого я — глупая — замотала головой!

— Я устала, — ляпнула, отведя взгляд. — Доброй ночи, директор.

Я так бодро рванула в общежитие, что моя усталость показалась ложной даже мне. С того неудобного разговора — который и разговором-то не назовешь — минуло три дня, и еще ни разу за это время мне не довелось остаться с истинным наедине. Все вернулось на круги своя: тренировки, занятия, холодный, отчужденный взгляд мрачных глаз… Разве что теперь я по большей части проводила время в одиночестве, ведь ни Гвен, ни Тина подойти ко мне не решались.

Я не знала, что сказал им магистр, но была уверена, что беседа между ними все же состоялась. Девочки вели себя так, будто того дня, когда они увидели меня настоящую, никогда не существовало, как и других проведенных вместе дней. Если бы не общие занятия, мы стали бы незнакомцами. А ведь еще совсем недавно мне казалось, что я нашла друзей…

Впрочем, мое одиночество было не таким уж и одиноким. Его скрашивала одна особа, и именно с этой особой я жаждала стать незнакомцами. Как ни крути, а Хелию я боялась раньше и продолжила бояться даже после того, как узнала, что она помогает магистру.

Русалка не оставляла меня в покое ни в столовой, где мы часто сталкивались, ни в комнате. Порой она говорила без умолку, и накрытая на голову подушка не спасала меня от бесконечных вопросов. Поначалу я закрывала глаза на ее любопытство, в особенности в тот день, когда вернулась в академию, а Хелия проснулась от маленького шороха и застала меня крадущейся к кровати.

— Где ты была? — начала она сразу, не дав мне и до постели доползти.

Если бы я не успела познакомиться с ее натурой, подумала бы, что она беспокоится обо мне. Но это не так. В ней всего лишь играло любопытство.

Я не стала говорить ей про превращение, про девочек, магистра и тем более Филю. Все, что ей удалось вытянуть из меня, это торопливо брошенная фраза:

— У меня были дела.

На этом ее интерес по поводу моей внезапной пропажи ослаб, но появился иной. В удобное время она интересовалась всем, что касалось жизни в океане, моей семьей и мной. Но не такой «мной», какой я стала сейчас, а той, у которой был хвост вместо ног. Такое повышенное внимание к моей персоне настораживало, и, похоже, Хелия очень скоро это заметила: вопросы поубавились, хоть и не исчезли насовсем.

Еще одним спасением от русалки оказался Кайл. Я старалась не проводить свободное от занятий и тренировок время в комнате, где Хелии не составляло труда достать меня. Вместо этого я была везде, кроме общежития: в библиотеке, где таила надежду застать ректора, но он так и не появлялся; во дворе, сидя на скамейке под деревом и наблюдая за адептами; в конюшне, где и встречала Кайла и второго принца — Дерека, все еще отбывающих наказание, ухаживающих за лошадьми и убирающих навоз в стойлах.

Если Дерек казался тихим и замкнутым, то Кайл был его противоположностью, несмотря на то, что они близнецы.

— Давай же, Мира. Будет весело, — говорил он беззаботно, выводя пару лошадей из конюшни.

Мне не нравились его неожиданные идеи, вспыхивающие в его голове, обрамленной копной черных густых волос, но я не могла закрывать глаза на то, что мне нравилось проводить с ним и его братом время. Пусть и идеи были порой безумны и неразумны…

— Разве нам можно уводить лошадей? Вы ведь именно за это и получили наказание — за попытку сбежать из академии.

— А мы не убегаем, — пожал плечами Дерек. — Всего-то к морю съездим.

— Запрыгивай в седло, не робей.

А я и не робела вовсе. Вернее… я боялась, что нам достанется от директора. Хотя в какой-то момент я увидела в этом для себя выгоду. Если магистр узнает, что мы выбираемся из академии без разрешения, да еще коней из-под носа конюха уводим, то непременно вызовет к себе. А это хоть какая-то возможность увидеть его.