Сокровище Кастеров

Несколько секунд глаза Джеймса и Уильяма всматривались друг в друга. В хозяине дома проснулся убийца, будто дикий зов всех предков неожиданно пробудил в Джеймсе все тайные животные инстинкты. Он как зверь следил за хищником, который крутился вокруг разрубленного на куски детеныша. Портер смаковал момент, на его лице были написаны безумие и наслаждение. Джеймс отчетливо видел это в его глазах. Или хотел видеть. Теперь хищнику придется столкнуться с кое-чем более опасным. С тем, что может быть сильнее всех других чувств и крепче любой другой преграды. Ему предстояло пережить отца, перед глазами которого стоял убийца с топором, а рядом, как ошметки на скотобойне, лежал один из самых близких в его жизни людей – дочь, его плоть и кровь, в которую он вложил время, заботу и любовь. В последнее время он не мог дать этого своей дочери, не мог искренне обнять ее напоследок, не мог поцеловать ее в нежную щеку или лоб, не мог сводить ее прогуляться в парк, как они делали это раньше. Он больше ничего не мог. Кастер только сейчас понял – он самый настоящий эгоист, к тому же слабак, который, как маленький, распустил нюни после выстрела Крейга Тари. Джеймс мечтал вернуть Монику, он хотел ее обнять и больше никогда не отпускать, но этому не суждено было сбыться. Его судьбу решил он – убийца с топором, и теперь ему придется приложить все усилия, чтобы выжить, ибо его жизнь хочет отнять не кто иной, как Джеймс Кастер – потерявший свою дочь отец.

– Я… я-я-я… Джеймс, это не я… Клянусь! Послушай… – затараторил Уильям Портер.

Джеймс молча смотрел на убийцу испепеляющим взглядом, гневным, нечеловеческим, убийственно тяжелым. Он медленно убрал руку назад и захлопнул входную дверь.

– Так и было, она… просто… – Уильям закрыл рот рукой и чуть было не испустил содержимое желудка на пол. – Поверь мне, прошу тебя!

Джеймс выжидал, как дикий зверь он высматривал свою цель, и как только найдется удобный момент, он кинется на Портера и разорвет его на куски собственными руками, так же, как он рубил Монику.

– Прошу, поверь, ну как я… – Уильям обернулся на останки Моники.

«Вот он!» – Джеймс кинулся на свою жертву, правда, он не ожидал, что Портер заметит его бросок. Уильям лишь успел пискляво вскрикнуть и спрятаться за дверь в подвал. Джеймс со всей силы обрушил ногу на дверь. Затем он услышал звук сильного удара и стон Портера, а дальше шум катящегося кубарем по лестнице человеческого тела. Джеймс быстро распахнул дверь и увидел Уильяма, слетающего с последней ступени на бетонный пол подвала, а конец его пути знаменовался звучным ударом о стену и еле уловимым хрустом костей. Джеймсу понравился этот звук: боль и страдания убийцы только начались. Кастер, быстро перебирая ногами, спускался вниз, а Портер смог подняться на одну ногу, вторую держа на весу. Джеймс подумал, что тот сломал щиколотку или раздробил колено, а возможно и вовсе налетел на лезвие топора и разрезал кожу или сухожилия. Кастеру было приятно за этим наблюдать, в особенности смотреть на кровь, которая потекла у него из носа и надорванной верхней губы.

Портер отскочил в сторону, прямо в глубь подвала, оставив топор на том месте, куда ему пришлось приземлиться. Объятый яростью Джеймс соскочил с последней ступени и сразу ринулся в бой. Первое, что его встретило, – подобие удара от Уильяма. Джеймс же, в свою очередь, удачно отклонился и засадил своему противнику кулаком прямо в лоб. Портеру пришлось ступить на больную ногу и вскрикнуть от боли. Он сделал несколько шагов назад, а Джеймс с размаху вновь зарядил ногой в сторону Уильяма, попав ему в живот. Убийцу сшибло с ног, и он налетел на металлический стеллаж. При падении Портер успел схватиться за одеяло, но оно с легкостью упало вместе с Портером вниз, обнажив горшок с высохшим цветком, который зацепился сухой веткой за одеяло и слетел прямо на голову Уильяма.

Джеймс застыл на месте, разглядывая мертвый цветок, который убийца взял в руки и отбросил в сторону. Джеймс проследил за полетом веток и пожелтевших листьев с круглым и необычным цветком, который раньше был красочнее, чем выглядел сейчас. Портер издал противный звук, который сопутствовал рвоте, а Джеймс уловил знакомое зловоние, которое распространилось в воздухе после полета погибшего от жажды растения.

«Так вот что воняло! Тогда кто принес эту штуку сюда? Оливия? Точно нет! Дети? Зачем им это? Или же… – Джеймс посмотрел на сундук, который как обычно стоял на своем месте, куда его и поставили. – Или он поставил себя сам?»

Джеймс, уже позабывший про Портера, вернулся к топору и поднял его с пола.

– Э-э-эй, эй, ты чего? Я же говорю тебе, это не я!