Сокровище тамплиеров

— О, так гораздо лучше. Теперь продолжим. Я занимал в ордене Сиона не очень высокое положение, не выше, чем ты сейчас. Но я кое-что знал о преданиях нашего тайного братства, и это было основой для моего дальнейшего продвижения. Мне, как и тебе, довелось изучить язык сарацин до того, как приступить к делу. Причём моими учителями были выдающиеся арабские учёные, а ещё — мудрецы, обладавшие высокими познаниями, из числа членов совета нашего братства. Я мог прямо тогда в одиночку отправиться в Святую землю, но в таком случае мне пришлось бы и действовать в одиночку, без поддержки, в тысячах миль от дома. По мнению совета, куда разумнее было бы, если бы я вступил в Храм, внутри которого давно существовала наша тайная сеть. Таким образом, я вступил в орден Храма, прибыл сюда и, пока не попал в плен после Хаттина, занимался своим основным делом... Тебе о чём-нибудь говорит слово «Масьяф»?

— Нет. А я должен его знать?

— Возможно, и нет... Но именно туда братство послало меня сразу по прибытии в Святую землю. Как рыцарь-тамплиер я был назначен на гарнизонную службу в Сирийскую крепость, расположенную к северо-востоку от Тира, — крепость эту храмовники называли Белым замком. Мне было предписано обосноваться там, а потом, с помощью посредника из города Масьяф, связаться с Рашидом аль-Дином Синаном.

— Синан? Я слышал это имя. Разве он не...

— Горный Старец. Да, тот самый. Имам секты, участники которой именуют себя ассасинами.

— Божьи брови! Но почему вас попросили связаться с ним? С какой целью?

— Целей было несколько. Кое в чём интересы имама и нашего древнего братства совпадают. В том числе в том, что людям вроде нас с тобой кажется древними мистериями, которые превыше нашего разумения. Рашид аль-Дин Синан считает себя мистиком и ясновидцем и гордится этим. Он аскет и слывёт весьма набожным. А его безжалостность не подлежит сомнению. Его грозная слава устрашает даже Саладина, дважды чуть не принявшего смерть от рук ассасинов и оставшегося в живых лишь благодаря невероятному везению и слепой удаче. Как и каким образом впервые была установлена связь между Синаном и нашим братством, мне неведомо, но история их отношений насчитывает уже более сорока лет.

— И вам было приказано связаться с ним?

— Верно. Незадолго до этого скончался Жак де Сен-Жермен, являвшийся главным посредником между советом и имамом, и мне было поручено заменить бывшего связного. Синан знал о моём предстоящем прибытии, поэтому мне было нетрудно его найти, тем более что мне помогал Храм.

— Простите, последнего я не понял.

— Тогда слушай внимательно, парень, поскольку я вижу, что в твоих знаниях имеются большие пробелы. Ассасины — общество убийц, они держат всю Святую землю в тисках страха. Однако сорок лет тому назад, стремясь расширить свою власть и распространить своё влияние на новые территории, они переоценили свои возможности и убили Раймонда Второго Триполитанского. В ответ тамплиеры обрушились на них, используя в качестве оплота Красный и Белый замки. Они опустошали край, разоряя местное население, и в конце концов Синан был вынужден искать примирения. С тех пор ассасины ежегодно делали внушительный взнос в орденскую казну в обмен на возможность свободно вершить свои дела.

— Но они же мусульмане! Как может Храм вступать в такие отношения с врагами?

— Дело в том, что на самом деле ассасины — не враги. Твоё представление о них ошибочно. Они шииты, шииты-исмаилиты, происходящие из персидских корней. Они являются смертельными врагами Саладина и всех суннитов, а вражда к нам стоит для них уже на втором месте. Сам Рашид, Старец, родом из Басры, что в Ираке. Он прибыл в Сирию в качестве дай, или имама, этой секты незадолго до убийства Раймонда Триполитанского. Возможно, убийство Раймонда было одним из первых деяний Синана с целью завоевания власти, и, коли так, он совершил ошибку, которая дорого стоила ассасинам. Вскоре после этого Синан начал переговоры с Храмом. Оба общества — и ассасины, и храмовники, — если поразмыслить и сравнить, во многом похожи друг на друга. Они закрыты для посторонних, у них в ходу тайные обряды, они исповедуют аскетизм во всех его проявлениях. Можно сказать, что и ассасины, и тамплиеры стремятся к смерти — в том смысле, что готовы с радостью умереть ради преданности высоким идеалам, которые они провозглашают. Короче говоря, ассасинам и тамплиерам нетрудно понять друг друга.

Засим последовало молчание, и, поняв, что кузен не собирается продолжать, Андре спросил:

— Получается, что ваша связь с ассасинами подорвала доверие к вам со стороны братьев.