Сокровище в пелёнках

Я чувствовала себя выжатой как лимон, но от этого не менее счастливой, ведь у меня всё получилось! Правда, заслуга в этом была не только моя, но и моего невидимого помощника, которого, в порыве радости, я даже попыталась мысленно поблагодарить. Увы, на мою попытку он так и не откликнулся.

- Время уже позднее и я вызвал для вас экипаж, чтобы не идти пешком. Если вы, конечно, не возражаете, - выдернул меня из раздумий лорд Цермер.

- Не возражаю, - устало улыбнулась я, - спасибо!

- Это вам спасибо, леди Дилайна, огромное-преогромное спасибо. Теперь я ваш должник, так что если понадобится моя помощь, не стесняйтесь, обращайтесь.

Распрощавшись с хозяином дома и его сыном, я вышла на улицу, уставшая, но довольная. На небе бледнели последние отблески заката, погружая всё вокруг в сгущающиеся сумерки, поэтому стоявшему рядом со ступенями экипажу я очень обрадовалась, и даже не соизволила посмотреть на кучера, пребывая в расслабленном состоянии и уверенности в том, что нахожусь в полной безопасности.

Только вскоре я пожалела, что села в этот экипаж.

**Эйден Бреннар

Эта женщина стала моим наваждением. Каждую ночь я приходил в детскую, уверяя себя, что хочу проведать дочь, убедиться, что с ней всё в порядке, а сам часами смотрел на спящую Диану, любуясь её чертами, её женственностью, её улыбкой, от которой на щеках появлялись милые ямочки.

Мне приходилось тратить много сил, чтобы держать покров невидимости... И всё ради чего? Ради того, чтобы как нашкодивший щенок прятаться в тени? Я злился на себя, на неё, на весь этот мир, но раз за разом шёл в тот дом, чтобы побыть рядом с девочками, которые заняли место не только в моей жизни, но, похоже, и в моём сердце.

Только с ними я чувствовал себя словно в кругу семьи, ощущал тепло и уют, но это казалось насмешкой судьбы, ведь прожив столько лет в своём мире я так и не встретил ту, что затронула бы невидимые нити моей души, но стоило увидеть её.

Поразительно, как по-разному можно относиться к людям на первый взгляд совершенно одинаковым, но Дилайну я ненавидел, а Диана манила меня с каждым днём всё сильнее. Она была идеальной матерью для моей дочери, и могла бы стать хорошей женой. Вот только не мне.

От одной только мысли, что кто-то другой будет касаться её губ, меня накрывало штормовой волной неконтролируемой ярости. И это пугало больше всего. Невероятно, но факт. Я хотел счастья для этой женщины, но не мог дать его сам, и тем более не мог позволить сделать её счастливой кому-то другому. Вот такой парадокс.

Какие только мысли не возникали у меня в голове за то время, что я находился рядом с ней, но никогда не позволял себе лишнего, кроме того единственного поцелуя, после которого и потерял покой.

Вот и сейчас, не в силах сидеть в таверне, где снимал комнату, чтобы быть поближе к Диане, вернее, к дочери, я прогуливался по берегу озера, к которому вела тропинка из их сада. Задумавшись, сам не знаю как, оказался в тени яблонь, откуда открывался прекрасный вид на порог её дома, и как раз вовремя, чтобы заметить приземистого лысоватого мужика, топтавшегося там, наглого и бесцеремонного, судя по тому, что Ди не спешила его впускать.

Затея с целительством мне не нравилась категорически, но вмешиваться в жизнь Дианы я не собирался, а вот просто приглядеть за ней позволить себе мог. Чем, в принципе, сейчас и занимался. Исключительно ради её безопасности, а вовсе не из-за ревности или любопытства. По крайней мере, именно так я себя убеждал, незаметно следуя за девушкой и тем самым приземистым мужиком по тихой улочке к зданию Ратуши, а после через весь город к окраине.

Там, в богатой усадьбе, девчонка чуть не совершила ошибку, пришлось нарушить принципы и помочь, правда, это стоило мне почти всех сил, поскольку держать полог невидимости и одновременно общаться мысленно - слишком энергозатратно, но это того стоило. Видеть счастливую улыбку на её губах оказалось очень приятно, но как бы мне не хотелось остаться и насладиться полученным результатом, я должен был уходить. Полог невидимости мог раствориться в любой момент, а открываться я пока не собирался: слишком уж хорошо помнил тот ужас, что вызывало в её глазах одно лишь упоминание обо мне.

Кстати, что-то мне подсказывало - вредная хранительница рода о моих ночных бдениях возле кровати Дианы догадывалась, но по какой-то неведомой мне причине молчала, совершенно не препятствуя. Вот точно, никогда не знаешь, что у женщин в голове, и эта аксиома неизменна для любого возраста - двадцать им лет, тридцать, или три тысячи.

Открыв портал в свою комнату, я сразу завалился на кровать, даже не сняв сапоги, и тут же заснул, поскольку истощённый организм требовал отдыха. Проснулся уже в сумерках будто от толчка. Меня что-то разбудило, и лишь окончательно продрав глаза, я понял, что именно, вернее кто.

- Вставай, нужна твоя помощь, - в углу, едва различимой тенью, застыла старушка, хранительница рода, и та тревога, что промелькнула в её глазах, заставила в тот же миг вскочить на ноги.

Глава 10

*Диана