Соль под кожей. Том второй (СИ)

— Ты серьезно? — Уголок его губ нервно дергается.

— А ты как думаешь?

Что, Наратов, не нравится, когда твои попытки пудрить мозги превращают твои собственные убогие извилины в фарш?

Но ладно-ладно, я уже слишком сильно перегибаю палку. Это «херой», чего доброго, испугается и забьется в норку с тяжелой моральной травмой, и снова побежит на свой мужицкий форум, жаловаться, как он люто ненавидит всех женщин. Когда-то мне даже доставляло удовольствие читать его высеры, регулярно появлявшиеся на следующий же день после того, как ему отказывала какая-то красотка. Но потом это стало настолько предсказуемо, что я потеряла всякий интерес к его обиженным высерам. Наверняка после финта «Рины» это мамкин пингвин тоже пару раз громко изошел на понос.

Я мгновенно меняю выражение лица, делая вид, что все это время мне было очень сложно сдерживать смех, а потом, откинув голову назад, хохочу во все горло.

— Ты что… поверил? — пытаясь превозмочь смех, утираю глаза. Слез там нет, но Сергей вряд ли обратил на это внимание.

Сейчас он полностью сосредоточен на попытках понять, что вообще происходит.

— Прости! — Складываю Ладони в молитвенном жесте, и снова взрываюсь от хохота. — Прости, пожалуйста, но у тебя было такое лицо… Я просто не смогла удержаться!

— Да я просто тебя разыграл, — Наратов очень топорно изображает контроль над происходящим, как будто это он с самого начала меня разыгрывал, а не наоборот.

Изображаю сомнение, но потом снова перевожу все в смех и как бы между делом, соскальзываю со столешницы, поправляя одежду. Вскользь проверяю, чтобы толстовка не сползла с плеч — оставим этот сюрприз на потом. Если Сергей узнает об этом сейчас, он вряд ли порадует меня бурной реакцией.

— Эй…! — Он неожиданно догоняет меня уже в дверях, берет за локоть и заставляет повернуться.

Проклятье. Мы зажаты в дверной коробке, и поя попытка отодвинуться, натыкается на жесткое ограничение. Нарочно опускаю взгляд на то место, где его пятерня крепко удерживает меня за локоть.

— Дай угадаю — это тоже часть твоих «дружеских» обязанностей?

— Я же не один… Черт. Только не говори, что ты…

Глазам своим не верю. Сергей Наратов — и вдруг заикается, путается в словах?

— Я как будто дергаю отличницу за косички, — то ли оправдывается, то ли извиняется он, но хватку не ослабляет ни на секунду. — Слушай, я просто хотел сказать… В общем, нам нужно держаться вместе. Ты понятия не имеешь, как быстро таких как мы, сжирают в этом мире.

— Допустим. Зато могу предсказать, что если ты немедленно не уберешь от меня руки, то за право сожрать тебя первым будут бороться как минимум твой очень зубастый тесть и крайне неуравновешенная супруга.

— Это что — беспокойство обо мне? — Он окончательно слетает с катушек, и наклоняется ко мне так близко, что со стороны это наверняка выглядит как «за секунду до поцелуя».

Во мне неприятно саднит прошлое. Плохо, потому что я была уверена, что давно похоронила в себе все чувства к этому человеку. Но стоило ему приблизиться — и основы, которые я с таким трудом устанавливала, неожиданно предательски заскрипели.

Мне хватает сил грубо выдернуть руку из его хватки.

И не сбежать.

Остаться стоять на месте, глядя в его бесстыжие глаза, которые я когда-то так сильно любила, что отголоски тех чувств до сих пор доставляют мне сильную фантомную боль. Это уже не любовь, конечно — мне давно нечем любить. Если бы Сергей знал это, то не стал бы тратить время впустую — с таким же успехом, он мог бы попытаться влюбить в себя камень или рептилию. Но прошлое все еще кровоточит, хотя вот этот Сергей уже давно не имеет с этим ничего общего. Просто однажды я любила кого-то очень сильно похожего на него.

— Не хочу попасть под раздачу, когда Новаки начнут рвать тебя на куски, — скалюсь так, будто сама мысль об этом доставляет мне удовольствие.

— Тогда, возможно, в другое время и в другом месте? — Он очень рискует, идя ва-банк.

Или подначивает меня сказать то, что ему нужно?

В любом случае, я оставляю его последнюю реплику без ответа.

Глава тринадцатая: Данте

Прошлое

— Мы правда будем здесь жить? — В голосе моей новой подруги, имя которой «легион», звучит откровенная брезгливость. — Разве у тебя нет… ну я не знаю… своей квартиры? Загородного дома?

— У меня есть все, но ты, строго говоря, можешь валить на хуй если тебе что-то не нравится.

Я бросаю спортивную сумку прямо посреди комнаты роскошного люкса, в одной из лучших гостиниц города, иду к огромным панорамным окнам в пол и распахиваю тонкие занавески, за которыми открывается умопомрачительный вид на море. Сейчас уже вечереет, и закат над водой выглядит каким-то нереально оранжевым, словно кто-то пролил в воду расплавленную медь, и она растеклась до самого горизонта.

В последний раз я был здесь в том году, когда выловил из этого моря свою «золотую рыбку» наоборот, потому что это мне пришлось исполнять ее желания. Хотя она особо ни о чем и не просила.

— Ну прости, малыш, — неприятно гундосит моя спутница, обнимая меня сзади. — Дорога была тяжелая. Я толком не отдохнула после показа.