Solas, ma salath (СИ)

- Я. Больше. Не. Инквизитор. - эльфийка привстала, явно теряя терпение и от злости, которая ощущалась всеми присутствующими по резко остывшему воздуху: она теряла еще и контроль.

- Но вы им были. И почему-то не подумали о последствиях оставления своего поста. - Бриала молчала. Кажется, она не хотела влезать в эту неожиданную словесную перепалку между двумя “королевами”.

- Вы не имеете права осуждать мой выбор. Мы собрались здесь не переубеждать меня вернуться к должности, которую я оставила. - она с самым недовольным видом уселась обратно на стул, импровизированно дернув уголком губ, как бы обнажая острые зубы, которые она надежно прятала за ласковой улыбкой.

Ну, или уже не прятала.

Теперь она уже шла в атаку на всех фортах, демонстративно встав, и наливая себе ароматную жидкость с алычой.

Неожиданно произошло совсем не то, чего они ожидали, одно из окон с треском зазвенело, разбиваясь от влетающей в него птицы. Это был массивный белый ворон, чьи глаза сияли разумом и паникой, от кровавых пятен резаных кусков плоти, из которых сочилась алая жидкость, пачкая прекрасные снежные перья, топорщащиеся в разрез с распахнутым в беззвучном крике клювом. Птица оскалилась, каркнув и перескочив ближе к людям и эльфам, затрепыхала крыльями. Лавеллан отскочила от окна, окутывая себя и всех в комнате барьерами, и встала в боевую позицию, роняя бокал на пол, который с таким же звоном разбился о дорогой мрамор.

Но вдруг, ворон отпрыгнул назад, уворачиваясь от летящих осколков и обратился в самого знакомого из ее анимагов, белобрысого рекрута, зажимающего раненое предплечье. Она молниеносно сняла барьеры, бросаясь к мальчишке и параллельно подлечивая его.

- Миледи… - он нервно заикался, пытаясь собраться с мыслями, пока Бриала и Селина стояли замерев. - Они… штурмуют Скайхолд. - Ее зрачки расширились. Она с настоящим, чистым и праведным гневом обернулась на присутствующих.

Понимание грохотало у нее в груди, заглушая всякое желание разорвать или уничтожить их: они просто тянули время.

- Убить всех! - это кричала Бриала. Предательство. В самом сердце. Это было мерзостно и отвратительно, смотреть на нее, прекрасную представительницу их расы, потому что она надеялась, правда, надеялась, что Бриала будет хорошим лидером. Но вновь, вновь и вновь ее душила ярость от осознания, что она все же выбрала любовь, вместо долга. И она понимала его. Чертовски жаль, что ей придется умереть.

Эльфийка моментально среагировала на это. Она только сейчас ощутила глушащую магию, которая витала в воздухе, но даже она не могла остановить нарастающую мощь сферы и голосов, клокоча где-то в самых подкорках ее подсознания. Она ощущала себя всевластной.

Она поразила громом каждого стражника, вырвавшегося из люков, раскрывшихся в стенах. Ну, конечно же, все было спланировано заранее этой сладкой парочкой.

Их просто поджарило в их доспехах. Незавидная, на ее взгляд, учесть. Королеву и Бриалу, кажется, тоже убило, но проверять их состояние она не хотела, новые воины повалили из потайных проходов и коридора и были оттеснены глыбами ледяных барьеров.

***

В Скайхолд они добрались cначала лётом, потом через элувианы. Замок был в осаде и войска активно штурмовали крепость, прорвав магический щит из-за ослабления Фен’Харела. Должно быть, Бриала все докладывала Селине с самого начала. Предательница.

Отвратительное, мерзкое слово, которое одновременно и злит, и ранит, из-за разрушенного в пух и прах доверия. А кому они теперь могут по-настоящему доверять? Этот вопрос предстояло выяснить сейчас, когда она со злостью и гневом приземляется в окруженную крепость, допрашивая эльфов внутри.

Армия Верховной Жрицы действительно пробила защиту со стороны Убежища и боролась за каждый кусочек склона. Жертв будет много, учитывая, что неподготовленные люди падали замертво от магических атак эльфийского войска. Бороться с армией магов, владеющих еще и оружием, и одетых в совсем не мантии, а полноценную броню, было гораздо труднее, нежели это могло быть представлено изначально.

Но гарнизоны на защите всех территорий были разрознены, хоть сюда уже и пребывало подкрепление от Фенриса, который вышел к ней из лазарета, весь сияющий лириумом и измазанный кровью.

- Какого черта, мать твою Лавеллан! - он бросился к ней, хватая за плечи и с самыми, что ни на есть, серьезными намерениями, начал трясти ее за плечи, сверкая метками и рисунками на броне. Он был в ярости, в волнении, такая уж гремучая смесь читалась на его измученном лице. Он не понимал, какого черта творилось. А она понимала.

- Фенрис, успокойся, твою же задницу Андрасте! – она бы не смогла вырваться из его рук самостоятельно, если бы хорошенько не врезала ему сейчас, с самым разгневанным видом, впечатав когтистую перчатку ему в лицо, отчего лириумный воин склонился и попятился, зажимая разбитую губу. – Успокойся! – она нависла над ним, склоняясь и применяя лечащую магию. – Вот так. Истеричка!