Солдат императора

– Ну ты, на хер, сказанул! Ты себя слышишь вообще? Ты когда видел, чтоб люди в осаде так развлекались: «Конина под пиво, не изволите ли?» Твою мать, слушать гадко! Прошлый-то раз, помнишь, крыс жрали сырыми, только поймай! За счастье было! Лишь бы ноги не протянуть. И ты жрал, гурман, твою мать!

– Не занудствуй. Я про сам подходец говорю. Любая хавка, она подходец любит. Если подходец есть, то и конина в руках знающего человека заиграет.

– Ну, может быть.

– Не спорьте, братцы, – это я подал голос, решив блеснуть, – у нас, благослови Бог нашу землю, конина не принятая обычно еда, вот и все. А есть на востоке и на юге народы, которые в седлах живут. Кочуют с места на место. Так что вся жизнь на коне проходит…

– Это вроде как гребаные цыгане? Ненавижу цыган.

– Вроде того. Так вот у них кроме конины вообще иногда бывает в рот положить нечего…

– Бу-го-га-га, а бабы у них красивые, слышь, студент? Если красивые, так я б им всегда нашел что в рот положить, гы-гы-гы, – все заржали, не хуже тех самых коней, которых так живо обсуждали. Сами «обсуждаемые предметы» мирно щипали травку и укоризненно нас разглядывали своими влажными, неподражаемо выразительными глазами, словно понимая, о чем мы ведем речь.

– Не знаю про ихних баб подробностей, не знаю. Так что они научились здорово их готовить…

– Кого? Баб? Гы-гы-гы!

– Гы-гы-гы!

– Тише, твою мать! Не на прогулке, сучьи дети! – шикнул Курт, растянув, правда, физиономию в широченной улыбке. Ему было интересно и явно весело.

– Нет! Конину! Чтоб я сдох! Вы гоготать будете или слушать?! Короче, конину так можно сварганить, что и сырая будет просто блеск. Что эти номады делают?

– Кто-кто?

– Какой же ты тупой все-таки! Ну кочевники, которые вроде как цыгане! Короче, нарезают конину тонкими полосками, тут ты прав, – кивнул я первому ландскнехту, – и кладут под седло. Прям под потник, лошади на спину. Это с утра. Весь день лошадка скачет, и человек, значит, жопой об седло бьется, знаете ведь, как это бывает! Лошадка потом исходит, а пот у нее соленый, куда солонее человечьего. А седло, которое весь день от жопяных скоков вверх-вниз ходит, мясо отбивает чуть не в бумажку. А от пота оно просаливается насквозь. Так лошадь сама конину и приготавливает. Сама собой.

– Во загнул!

– Не скажи. Ловко придумано, чтоб им пусто было! Вот люди – как припрет, до чего только не допрут своей думалкой. Обычно тупые, как овцы, а иногда такое вывернут, что только диву даешься.

– Неплохо бы попробовать… А точно, сейчас завалим в деревне лошадку, нарежем мяса и всей роте выдадим. Пусть, значит, жопами поработают, гы-гы-гы!

– Ты откуда такое вызнал?

– А читать надо уметь. Не ленился в детстве, не то что некоторые. И теперь почитаю за честь в умную книжку нос засунуть, – бессовестно соврал я. Все это я услышал впервые пять дней назад от секретаря нашего предводителя, от Адама Райсснера, разумеется. Мы разговорились на привале, и он поведал много занятнейших диковин. Впрочем, кочевники моего родного мира в архаические времена имели схожие обычаи, хотя и не знали, что такое лошади. Так что я не сильно кривил душой.

– Пауль у нас голова! Что ты со своей башкой в солдатах забыл? Пошел бы в учителя… – и тут нас грубо прервали. Позади раздался бешеный перестук копыт. Прямо с холма во весь опор, низко пригнувшись к гривам, на нас летели дозорные. Резко осадив возле командира, они принялись что-то наперебой объяснять, размахивая руками в полнейшем возбуждении. Монсеньер Марк повернулся к своим и отдал короткий приказ. Его мы хорошо расслышали: «Alarm!» – вполне прозрачно.

Мы наконец нарвались!

Никаких дополнительных вводных не требовалось. Все бросились распутывать седельные сумки и мешки, извлекая на свет божий латы, снимая с седел оружие. Господи, неужели началось?

Началось!

Не прошло и пяти минут, как вся наша рота уже стояла в полной готовности. Хвала Создателю, что «германская заклепка»[33] так здорово продумана. Даже одному, без помощи пажа, одеваться удобно и легко.

https://storage.piter.com/upload/new_folder/978544611951/11_1_Sv_Georgiy.jpeg

https://storage.piter.com/upload/new_folder/978544611951/11_2_Sv_Efstafiy.jpeg

Св. Георгий и Св. Ефстафий. Алтарь Паумгартнеров, А. Дюрер. Именно так выглядели легкие кавалеристы в начале XVI века

Сперва горжет на шею – раз! А к нему уже пристегнуты руки – два! Потом кирасу лямками через горжет и на талии ремнем схватить – три! А к ее подолу заранее пристегнуты набедренники – четыре! Ремни на налокотниках застегнуть и наручи на кнопку захлопнуть, а это дело двухсекундное – пять! Набедренники ремнями сзади затянуть – шесть! Шлем на голову – семь! Перевязь с мечом и кинжалом на бедра – восемь! Рукавицы (у кого они раздельные с наручами) на руки – девять! Пику, или что там вместо нее, в лапы – десять. И все. Готов убивать!

Мы споро построились по отделениям, когда к нам подъехал ротмистр. Лицо его перекосило от злости.