Солдат, рассказавший неправду

Немцы попытались преследовать партизан, но нарвались на минное поле. Судя по всему, среди них был опытный сапер и очень мало вероятно, что этим сапером была Жанна..

Вскоре немцам удалось сильно потрепать подполье на «узловой». Один из схваченных подпольщиков сообщил немцам, что несколько дней назад к нему приходила девушка за батарейками для рации. Ее звали Жанна. На просьбу описать ее внешность, подпольщик долго думал, а потом сказал: «Серенькое пальто, серенький берет. Она очень худенькая… И очень голодная».

Именно тогда гауптман Хеске возненавидел имя Жанна. «Худенькая и голодная» могла стать только беженкой, но не диверсанткой. Еще он понял, что у партизан нет своей базы, что у них явные трудности с продовольствием и потребовал у гестапо прекратить «игру» с лже-партизанской группой в лесу. Его не послушались и вскоре Жанна вышла на эту группу…

Да, Жанна не была командиром отряда. Да, она могла принять решение открыть внезапный огонь по бандитам в партизанском отряде, но это было ее импульсивным и, возможно, не очень умным решением. Но ей везло, потому что и раньше, и позже, рядом с ней оказывались люди, которые понимали войну значительно лучше ее… А Жанна не давала им покоя, как не дает покоя отцу после тяжелой работы маленькая девочка своими бесконечными играми.

Самое главное, у нее была связь с Большой Землей. Но там не могли назначить другого человека вместо Жанны. Поэтому вся суть ее руководства сводилась к тому, что она собирала свой отряд в единый кулак, а потом отряд снова распадался на части.

Немецкий гауптман понял, что Жанна постоянно находилась в движении. Однажды ее задержали четверо полицейских, но в результате двое из них были убиты своими же, а те двое, кто стрелял в своих, ушли с Жанной. Она искала людей для своего отряда и всегда находила их. Ну, кто бы мог подумать, что рыжебородому и лысому дедку-пасечнику из Шулявки не шестьдесят лет, а всего сорок пять и в июне 1941 его артдивизион выдержал пять немецких танковых атак? Именно этот «дед» расстрелял из двух брошенных советских орудий колонну из двенадцати армейских грузовиков. А какой бы гестаповец догадался, что однорукий паренек из Цветово способен установить мину под рельсом меньше, чем за минуту?.. Да, ему помогала его невеста, но, как шутили партизаны, она была «из нашего теста» и у ребят все отлично получалось именно тогда, когда они действовали парой.

Люди понимали — идет война и нужно вставать из окопов… Да, вставать не очень-то хотелось, это был смертельный риск и поэтому все немного… нет, не побаивались Жанну, а все-таки немного сторонились ее. Она снова и снова хотела атаковать узловую станцию, но с ней уже никто не соглашался. Немцы окружили станцию линиями окопов, минными полями и пулеметными гнездами. Жанну поддерживали разве что однорукий юнец-подрывник и его отчаянная невеста. Но эти «силы» можно было не брать в расчет…

В конце января в партизанский отряд все-таки прибыло новое командование, оружие, взрывчатка и продовольствие. Жанне было предложено вернуться на Большую Землю, потому что здоровье девушки было сильно подорвано. Жанна отказалась… Она сдала рацию и попросилась в разведку. Ей долго не разрешали, но потом, учитывая ее авторитет и умение находить нужных людей, разрешили. И не пожалели!.. За ней шли люди и эти люди становились солдатами.

Но потом пришла смерть и взяла Жанну с собой… Это произошло так, словно смерть взяла ее на куда более важное задание. Правда, смысл этого задания не знали не только ее командиры, его не знал даже товарищ Сталин.

Заканчивая свои рассказы на допросах гауптман Хеске сказал, что после такой Великой Войны он будет ненавидеть русских еще больше.

— … Жанна пришла в ту деревню не только потому, что была ранена. Их группа нарвалась на минное поле и на месте взрыва остались двое ее раненных товарищей. Она пришла за повозкой, чтобы увести своих друзей в лес, но уже не могла пойти сама. У нее уже не было сил, а пройти полицейский кордон вблизи соседней деревушки Жанна уже не могла. Раненных вывези другие… Я узнал об этом значительно позже, но не стал возвращаться в село, чтобы отомстить за помощь партизанам.

Хеске замолчал, какое-то время рассматривая поверхность стола, пожевал губами, словно ругался, и с неожиданной злостью продолжил: