Солдат удачи

Это были годы плодотворного сотрудничества с крупнейшим российским издательством "ЭКСМО", в котором вышли все фантастические романы Ахманова. Собственно, и Ахмановым он стал благодаря "ЭКСМО", где придумали этот псевдоним — словно отковали последнее звено цепочки, начавшейся со Шлемы Бачкового больше тридцати лет тому назад. Что же висит на ней, на самом последнем и самом тяжелом звене? Дилогия "Скиф" и "Странник", уже дважды переизданная; два романа из незавершенной тетралогии о принце Дженнаке — "Другая половина мира" и "Пятая скрижаль"; "Тень Ветра" и "Тень Земли" — два романа из незавершенной трилогии;[6] "Капитан Френч", созданный в соавторстве с британским писателем Крисом Гилмором; и, наконец, "Солдат удачи". Пять работ, и если присмотреться к ним внимательней, мы обнаружим фантастический боевик, фантазию на темы инвертированной истории, футурологический прогноз ("Тени" — утопия или антиутопия?.. не разберешь!), "космическую оперетту" с налетом британского юмора, затем — мистический роман с шевалье д'Артаньяном в главной роли. Очень разные вещи, непохожие друг на друга, и это радует. А чтобы порадовать читателей еще больше, замечу, что вскоре выйдет "Крысолов" — то ли триллер, то ли детектив, то ли нечто фантастическое — хоть без крови, но с изрядным юмором, уже не британским, а сугубо российским. Может быть, книжка эта уже вышла, и вы провели с ней день-другой, хихикая над каждой страницей?

Но есть у Ахманова иные книги — не дай вам Бог их прочитать! Я подразумеваю, что читать их придется в силу печальной необходимости… Это книги для больных неизлечимой болезнью — сахарным диабетом, книги для людей, которых в России миллиона три, а может, пять — в точности никто не знает. Не самое известное, что создал писатель Ахманов, не самое веселое и забавное, но, вероятно, самое нужное. Такая уж болезнь диабет, что выживание с ней требует знаний, а приобщиться к ним можно лишь с помощью школы и книги. Кстати, школы, где обучают больных, появились раньше хороших книжек, с чем Ахманов познакомился на личном опыте. Осенью 1996 г. он, находясь в больнице, переживал ответственный момент: заболевание обострилось, и его переводили с сахароснижающих таблеток на инсулин. Таблетки, как известно, глотают, а инсулин вводят шприцом; лекарство это небезопасное и требует сугубой аккуратности. Проще говоря, надо знать, что, когда и как вводишь в свой неповторимый организм, а знания, как сказано выше, даются книгами и школами. Школу диабетиков Ахманов вскоре закончил, а вот книги, которая бы его устроила, не нашлось. И тогда он ее написал вместе со своим врачом Хаврой Астамировой. Эта книга — подробный учебник, синтез научной добросовестности, ясности изложения и сочувствия к больным — прошла по разряду бестселлеров, издавалась дважды и будет издаваться еще не раз. Ахманов тем временем написал еще две книги: одну — с целью психологической поддержки больных, другую — для диабетиков пожилого возраста. Теперь пишет четвертую — историю лечения диабета начиная с древнеегипетских времен и кончая двадцать первым веком. Видимо, жанр популяризации привлекателен для него не меньше, чем фантастика — я знаю, что он работает еще над несколькими книгами, а одна из них уже вышла. Это пособие для юных талантов и авантюристов — в ней рассказано, как поступить в американский университет, выбив из дядюшки Сэма стипендию.

На этом я мог бы закончить, если б назвал свой очерк как-нибудь попроще, без претензий. Но претензия была заявлена, и потому придется объясниться.

У многих из нас жизненный путь линеен и прям: от школьной или студенческой скамьи — к станку, прилавку или столу, и так — до пенсии. У многих вышеозначенный путь ломается, и в недавние годы это испытали миллионы — те, кому от столов пришлось перебраться к станкам и прилавкам, а то и выйти с протянутой рукой на улицу. Когда меняется жизнь, это неплохо, ведь вся ее прелесть — в разнообразии; но если жизнь меняется к худшему, это трагедия. Вчера был здоров, сегодня — болен; вчера — инженер, сегодня — грузчик; вчера — грузчик, сегодня — бомж…

Жизнь Михаила Ахманова ломалась не раз, и хоть изломы были не всегда приятны, он жил — и, разумеется, живет — не поддаваясь пессимизмизму, не прекращая попыток властвовать над обстоятельствами. Собственно, жизней у него не одна, а целых шесть — некоторые прожиты и завершены, другие еще длятся. Первая из них, стезя физика-теоретика, оборвалась резко и быстро; вторая — жизнь инженера-физика — длилась лет двадцать пять, всю молодость и зрелые годы, но и ей пришел конец, и вместо физика в краткий период третьей жизни явился переводчик — явился и исчез. Зато началась четвертая жизнь — писателя, и пятая тоже не прекратилась — жизнь фэна, любителя, ценителя и знатока фантастики. И от шестой никуда не деться, от жизни больного диабетом — тем более, что эта жизнь, долгая и непростая, нашла отражение в писательской судьбе.