Солдаты погибшей империи

– Это? Это его святейшество проректор-настоятель. Его с нами отправили, руководить поиском, а теперь…

Парень безнадежно махнул рукой. Влад мысленно усмехнулся. Проректор-настоятель – это заместитель ректора по идеологии. Все понятно. Отправили экспедицию – и поставили соответствующего командира, который, может, как ученый полный ноль, зато присмотрит за молодежью, которую вечно заносит не в ту степь. С точки зрения Церкви оправданное деяние, а то много в миру соблазнов…

В этом плане Орден и Церковь шли разными путями. В Ордене каждый сам по себе – тактическая единица, которой достаточно поставить приказ. Узкая специализация, но широкий кругозор, и пригляд им не нужен. Касаемо же какой-либо ереси – так воспитывать людей надо правильно, только и всего. Не запрещать вольнодумство, а заставить самих понять, что хорошо, а что плохо. На этом рыцари-наставники собаку съели. Потому молодежи и доверяли. Знали – не подведут. А если случится нечто, выходящее за границы их мировоззрения, так обсудят, когда вернутся домой. И получат исчерпывающий ответ. Либо просто найдут его сами и впишут свое имя в скрижали Ордена.

В Церкви же пастырь – это святое. Шаг влево, шаг вправо – побег, а уж прыжок на месте и вовсе попытка улететь. И что, ребятки, помог он вам, идеолог-то? Впрочем, этот вопрос Влад задавать не стал. К чему сотрясать воздух? Тем более, имелась куда более интересная и важная тема.

– Кто такие муданты?

– Это мы их так назвали. Вроде людей, но другие. Совсем другие. Это видеть надо. И звери, которые вас атаковали… В общем, они ими управляют.

– Как?

– Не знаю. Похоже, мысленно. Во всяком случае, ни одной команды голосом я не слышал.

Мысленно… Что же, Влад прожил на свете достаточно, чтобы не отвергать с ходу любую идею, какой бы чушью она на первый взгляд ни казалась. Куда скорее он поверил бы в диапазон звуков, недоступных человеческому уху, но – кто знает? Решив для себя именно так, Влад пожал плечами и скривился от боли. Девушка вздохнула, встала и подошла к нему, благо длина цепи позволяла.

– Я попробую вам помочь. Но у меня сейчас немного сил…

Когда ее руки коснулись висков оруженосца, ощущение было такое, будто по всему телу прошла мягкая, теплая волна. Сразу прекратила ныть голова, начала ослабевать боль в теле… А потом Влад подхватил разом побледневшую и обмякшую девчонку.

– Ты что творишь?

– Она – целительница. Она знает, что делает…

– Она сейчас сдохнет, – Влад осторожно уложил девушку у стены, постаравшись пристроить ее так, чтобы она не рухнула на пол, вытер рукавом начавшую обильно течь у нее из носу кровь. – Может, она жаждет ласты склеить и святой великомученицей стать? И что дальше? Думаешь, нам будет от этого легче?

– Возможно, для нее это лучший выход.

– То есть? – оруженосец развернулся к неожиданно заговорившему священнику. Тот скривился:

– Потому что альтернатива – стать обедом. Первым, вторым и десертом. Нас едят, парень. И очень любят делать это, пока продукт еще живой. А женщин перед этим еще и пользуют всей отарой. Я это уже неделю наблюдаю…

– А вы?

– А что мы? – настоятель со злостью подергал цепь. – Тут ведь даже не вырвешься.

– Идиотизм, – Влад подергал руку, убедился, что развальцевать грубо заклепанный металлический браслет не получится. Вздохнул. Ох, как же он не любил эту процедуру…

Раз! Большой палец выходит из сустава. Два! Резко сузившаяся кисть выскакивает из железного кольца. Три! Палец вправляется на место. Больно зверски, но результат того стоил.

Все трое, включая пришедшую в себя Ольгу, смотрели на Влада удивленно и со страхом. Людям свойственно опасаться непривычного. Оруженосец вздохнул:

– Лично я намерен убираться отсюда. Вы как?

– А иначе…

– Можно и иначе, – верно понял незаданный вопрос Влад. – Наверное, можно. Но долго. Хотя за неделю лично я просто об стену бы эту железку перетер. Но сейчас нет времени. Готовы?

Целительница первая, стиснув зубы и не говоря ни слова, протянула руку. И только ойкнула, когда почувствовала свободу. Влад ловко вправил ей палец, ободряюще улыбнулся:

– Нормально?

– Д-да…

– Тогда иди на свое место и не высовывайся до команды. Мало ли…

Ольга, ни слова не говоря, убралась в свой угол, и от Влада не укрылось ее движение. Похоже, залечивает себе палец. Очень мудрое решение, это Влад может терпеть боль сколько требуется без потери боеспособности, а ей слететь с копыт из-за того, что руку скрутит, может оказаться смерти подобно.

Кирилл перенес процедуру хуже. Неудивительно, к слову, – для целительницы боль привычна, они при диагностике иногда вынуждены входить с больными в резонанс, а это, в свою очередь, причиняет редкостно неприятные ощущения. Остальные же куда чувствительнее к мелким травмам. Так что ойканье было вполне ожидаемым, и не стоит говорить о том, что мужчина должен быть терпеливым. Чушь это все.