Солдаты погибшей империи

Более всего это напоминало совместный протест – женщины, которую принуждают делать что-то, что ей не нравится, и мужчины, который за неправильные уговоры огреб по самому дорогому. И, тараном проломившись через кусты, Влад получил возможность убедиться, что с аналитическим мышлением у него все в порядке.

Человек, рост и габариты которого было трудно правильно оценить из-за неудобной позы, сидел на камнях в позе эмбриона и громко, но крайне однообразно матерился. Причем основным мотивом его речи была периодически читаемая где-то (интересно, где, на земле вроде ничего не написано, а к облакам он голову не поднимал) буква «У». Кстати, ничего так, душевно читал, напевно: «У-у-у-у!»

Да уж, конкретно у этого типичного экземпляра обитателя социального дна наиболее чувствительное место все же не кошелек. Данное обстотельство Влад определил предельно точно – уж больно характерное положение рук, зажимающих мужское… хм… достоинство. Интересно, он детей-то иметь сможет? Особенно учитывая, что носки сапог Ольги были твердыми, будто камень. Впрочем, даже если она там все в яичницу отбила, это уже неважно – мужику его причиндалы все равно больше не понадобятся. Ибо нечего на чужих женщин пасть разевать.

К сожалению, положение целительницы тоже сложно было назвать блестящим. Двое орлов, неизвестно как насчет облика, но одеждой (точнее, ее оборванным видом) похожие на побитого, выкручивали ей руки, еще один подходил, судя по выражению лица, с абсолютно неприличными намерениями. Еще двое, самые практичные, ибо баба никуда уже не денется, а до добычи надо успеть добраться раньше, чем начнется общий дележ, копались в лежащих на стоянке вещах. И вся эта шайка-лейка удивленно, хотя и без страха, повернулась в сторону Влада.

Нет, извращенцы, право слово. Была бы это шикарная бабища с огромными достоинствами сверху-спереди плюс снизу-сзади, еще можно было бы понять, ради чего они рискуют собственными шкурами. Правда, не знают, насколько сильно рискуют, но это уже их проблема… Так вот, было бы из-за чего рисковать, а худосочная целительница, на взгляд оруженосца, весомой причиной для риска не являлась. Во всяком случае, для этой великолепной шестерки, которая глядела сейчас на Влада так, словно считала его уже мертвым.

У их уверенности в собственных силах имелось, надо признать, некоторое логическое обоснование. Не бесспорное, но все же. Во-первых, их было шестеро. Один, правда, небоеспособный, но все же. А во-вторых, у них было оружие, а у Влада, кроме ножа, вроде бы нет. О том же, что перед ними выпускник Ордена, который сам по себе оружие, наглецы, конечно, не догадались.

В отличие от противника, численность которого не тянула на толпу, но вполне описывалась термином «мелкая шайка», Влад здесь имелся в единственном экземпляре. Зато в его активе был совсем иной уровень подготовки. Оружие… Технически можно было бы прямо сейчас перестрелять всех шестерых и спокойно утилизировать трупы, сбросив их в ближайшую яму. Вооружены эти орлы были, конечно, неплохо, но исключительно по меркам провинциальной банды. Меч, правда, только у одного, зато топоры у всех. Кстати, не боевые, плотницкие, хотя и надеты на длинные древки. Извращенцы, однако… А у той пары, что предпочла насилию мародерство, еще и арбалеты. Вон, рядышком лежат. Но огнестрельного оружия Влад не разглядел. Стало быть, перестрелять можно, однако выйдет шумно. А шум – он практически всегда лишний. Большие деньги любят тишину, как говорили древние. Неизвестно, кто шарится поблизости, а потому класть этих уродов надо быстро и тихо.

Спурт¹² у Влада вышел на славу. Противник еще глазами хлопал, соображая, что же здесь, собственно, происходит, а оруженосец уже проскочил большую часть дистанции. Попутно он успел слегка пнуть уже поверженного Ольгой вояку – так, чтобы не вздумал мужик геройствовать. Тот понятливо хрюкнул и лег с проломленной височной костью, а Влад уже достал одного из арбалетчиков – их он не без основания считал самыми опасными. Тот сообразил, что в этой пьянке что-то пошло не так, и начал разворачиваться, одновременно вскидывая оружие, но катастрофически не успевал, и потому рухнул на землю, еще не поняв, что умер. Ярко-алая струйка крови из рассеченной кинжалом Влада артерии заливала его драную рубашку затейливым узором.

Его товарищ успел вскинуть свое оружие, но просчитывать, куда полетит стрела, Влад умел. Против залпа целого подразделения это, конечно, не работало, однако когда враг один, проблем не возникало. Скупое движение, ветер, поднятый стрелой, неприятно холодит щеку. Взмах руки – и арбалетчик оседает с кинжалом в глазу. Не любил Влад метать ножи, но – умел.

Стремительный бросок вперед, и тот умник, что вначале начал расстегивать, а теперь лихорадочно пытался застегнуть штаны, сложился вдвое и со стоном осел. А вот нечего гузном перед дамой трясти, неприлично это. Если ты эксгибиционист, то держи это при себе. Как-то так, примерно.