Солдаты Рима (СИ)

   -- С ночлегом я как-нибудь разберусь. А куда идти, мне решать. Подорожную видел?

   Краснощёкий помялся, вспоминая отпечаток проконсульской печати, и пожал плечами.

   -- Ладно, решай сам, но потом не говори, что я не предупреждал... Сейчас иди прямо, к форуму, потом свернёшь направо в Этрусский квартал и, не доходя до Большого цирка, налево к Мугионским воротам. Там храм Юпитера Статора, издалека видно, так что не промахнёшься. Только будь поосторожней, Этрусский квартал не самое спокойное место...

   Сразу за воротами Эмилия окружила стайка мальчишек, предлагая за пару мелких монет провести его в любую часть города. Он едва отбился от них, придерживая одной рукой меч, а другой подвешенный к поясу кошелёк. Лица у мальчишек были такие, что ещё не известно, куда бы они его завели. Сам когда-то вот так встречал приезжих у городских ворот и при случае был не против срезать кошель у зазевавшегося чужака.

   Широкая мостовая провела его вдоль длинного ряда домов и торговых лавок к форуму. Просторная площадь, с которой связывалось столько легенд и преданий, и на которой были сосредоточены вся власть государства и все его богатства, больше напоминала рынок. Со всех сторон её обступали храмы, базилики, увитые плющом беломраморные колоннады портиков, застывшие в неподвижных каменных позах статуи богов и консулов. Над ними, пристроившись на крутых склонах холмов, возвышались другие храмы, другие портики и другие статуи. И вокруг всего этого архитектурного величия крутился бесконечный, не замирающий ни на мгновенье сплошной людской водоворот.

   Эмилий никогда не видел такого множества людей, собравшихся в одном месте. Они одновременно двигались в разные стороны, торопились, сталкивались, ругались, опять куда-то торопились, словно в этом заключался весь смысл их жизни. Между ними сновали лоточники, предлагая всякую снедь и дешёвое вино. Торговля шла бойко, и лоточники с полыхавшими от жары и бесконечного бега лицами спешили за новым товаром. Эмилий тоже купил пирожок, но торговец, узнав, что он только что из Галлии, деньги брать отказался. И сразу вокруг стала скапливаться толпа, требуя последних новостей. Были забыты все дела, получалось так, что с самого утра люди ждали только его и только ради этих новостей они пришли на форум. Но едва он открыл рот, как рядом какой-то поэт принялся декламировать свои последние сочинения, и всё внимание переключилось на него.

   Этрусский квартал был не менее многолюден, но сюда шли не за новостями, а за покупками. В нижних этажах домов располагались торговые лавки, поражающие взор разнообразием товара. Голосистые продавцы с хитроватыми чуть прищуренными глазами предлагали на выбор персидские ковры, египетские благовония, китайский щёлк, греческую посуду. На высоких деревянных помостах вразброс лежали стеклянные финикийские чаши и драгоценные камни из африканских копий. Изысканным матронам предлагали украшения, дорогие ткани, масла. И не редко выяснялось, что те же ковры и украшения изготовили в соседней мастерской, а блестящий изумруд с ноготь величиной сотворил стеклодув из дома напротив. Улица кишела мошенниками. Эмилий чувствовал на себе осторожные взгляды людей в серых домотканых тогах и на всякий случай передвинул кошелёк с правого бока на живот.

   Свернув на Новую улицу, он наконец-то вздохнул свободно, и быстрым шагом направился вверх по дороге.

   Нужный ему дом он увидел сразу. Объясняя дорогу, Оппий обратил его внимание на две статуи по углам фасада, подобно греческому Атланту поддерживающие каменный свод. Они изображали великих полководцев древности: Камилла и Квинкция Цинцината - и это было единственное, что Эмилий запомнил. Перед дверью стояла толпа клиентов, ожидающих выхода хозяина, а значит тот был дома. Немного помявшись, Эмилий толкнул дверь и вошёл внутрь.

   Огромный вестибюль был до отказа заполнен народом. Люди стояли вдоль мозаичных стен и оживлённо переговаривались, от чего в помещении стоял однородный пчелиный гул. В основном это были такие же клиенты, что и на улице. Время утреннего приёма давно закончилось, и все ждали, когда же выйдет хозяин дома, чтобы сопровождать его на прогулке. В дальнем конце вестибюля двое чиновников терпеливо внушали рабу-привратнику, что им необходимо встретиться с его господином по важным государственным делам. Широкоплечий привратник с надменным видом поглядывал на них сверху вниз, и, поигрывая тяжёлой тростью, отрицательно мотал головой.

   Эмилий подошёл ближе и остановился рядом с просителями.

   -- Ты немедленно должен сообщить Марку Лицинию Крассу о нашем визите, - в сотый раз повторял молодой прыщавый чиновник, едва сдерживая рвущееся наружу негодование. Глупый раб никак не мог взять в толк, что это действительно необходимо. - Мы пришли из канцелярии эдила Вария Руфа с важным поручением...

   -- Хозяин не велел беспокоить его, - неизменно отвечал раб. - Ждите, когда он сам выйдет. Или приходите завтра утром в часы приёма.

   -- Ты не понимаешь...

   -- Пускать не велено. Всё!

   Доказывать что-то дальше было бесполезно, чиновник махнул рукой и отошёл в сторону.