Солдаты Рима (СИ)

   Цезарь внимательно следил за противоборством, отражавшемся на лице Кассивеллауна. Ненависть и смирение боролись внутри варвара, заставляя сжимать губы, морщить лоб, скрипеть зубами. Он понимал: бритты пойдут на всё, согласятся на все условия, лишь бы римляне ушли. Разговор как таковой смысла не имел. Никогда они не подчинятся. Чтобы сломить их дух, заставить служить, нужны время и армия. Ни того, ни другого не было. Ни для бриттов, ни для германцев. Всё это с лихвой отнимала беспокойная Галлия.

   Он кивнул Росцию, и тот протянул варвару свиток, скреплённый печатью.

   -- Это союзный договор, который Рим по обычаю заключает с граничащими с ним народами, - пояснил Цезарь. Он сказал это так, словно Галлия уже давно стала частью Римского государства. - Согласно этому документу вы, бритты, получаете статус союзников римского народа, что налагает на вас некоторые обязанности. По первому требованию вы должны предоставить Риму необходимую помощь людьми или поставить нашей армии указанное количество продовольствия и другого снаряжения. Взамен Рим обязуется оказывать вам военную поддержку, как во внешних, так и во внутренних войнах. На территории Британии с этого момента начинают действовать римские законы, чтобы обеспечить полное равенство между нашими гражданами. Вы получаете право обращаться с жалобами и просьбами в римский сенат, если действия какого-либо человека или целого народа вызовут у вас недовольство. - Цезарь сделал паузу. - Вы принимаете этот договор? Условия вполне справедливые. Они проверены людьми, отшлифованы временем, освящены богами. И поверь мне, вождь, никто ещё не пытался их оспорить.

   Это не договор - это рабство! - захотелось крикнуть Кассивеллауну, но он лишь крепче сжал кулаки.

   -- Да, принимаем.

   Цезарь встал.

   -- Тогда разговор окончен. Ты можешь идти, вождь.

   -- Легко отделались, - глядя в спину бритту, сказал Оппий. - Надо было отнять у них оружие, хлеб, потребовать заложников. Не сомневаюсь, едва мы скроемся из виду, он тут же снесёт наш договор в отхожее место.

   -- Так и будет, - кивнул Цезарь и обратился к легатам. - Готовьте корабли. Завтра отплываем.

   Итий встречал победителей радостными криками. Жители высыпали на набережную, приветливо махая букетами осенних цветов и бросая под ноги солдат венки. С присутствием римлян смирились как с чем-то неизбежным и приветствовали легионы, словно вернувшихся с войны своих воинов. Жизнь есть жизнь, и законы её изменять не людям. У причала, где пришвартовалась флагманская трирема, собрались римские военачальники, оставленные Цезарем в Галлии. Матросы бросили канаты, и портовые рабочие накрепко привязали корабль к швартовочным столбам, потом протянули к борту широкие сходни. Скрипнуло дерево, и по сходням застучали подкованные гвоздями котурны.

   -- Вива, Цезарь!

   Цезарь вскинул руку в приветствии и сошёл на пристань. Окинул взглядом набережную, кивнул ликующим лицам, махнул кому-то и повернулся к Лабиену. Тит Лабиен шагнул навстречу и улыбнулся, так, как мог улыбаться только он один - широко, открыто, не боясь своей простотой уронить достоинство прославленного полководца. Полы офицерского плаща распахнулись и опали, словно тоже были рады свиданию.

   -- Прими поздравления, Юлий - это победа! - Лабиен развёл руками. - Я уже отправил донесение в сенат. Теперь им придётся признать твои заслуги. Никогда ещё власть Рима не заходила так далеко! Сначала Германия, ныне Британия!..

   -- Ты как всегда торопишься, друг, - остановил его Цезарь. - Пиррова победа. Слишком большие потери, слишком мало достигнуто. Британия - дело будущих поколений.

   Минуя ближние причалы, они прошли к таможенному посту и остановились, пропуская колонну солдат. Вереница жёлтых листьев порхнула над головами и опала в море - осень настойчиво напоминала о себе.

   У городских ворот мялись старейшины Ития, выряженные по случаю в праздничные белые одежды. Седобородый старец держал в вытянутых руках золотой венец, беспомощно озираясь, не зная, что с ним делать дальше. По бокам стояли два префекта и нашёптывали ему на уши последние наставления. В одном Цезарь узнал Квинта Юния, командира испанской конницы.

   -- Что у нас с восставшими менапиями?

   Лабиен усмехнулся.

   -- Сдались. Едва Сабин появился на горизонте, они тут же сложили оружие. Сожгли для порядка несколько деревушек, взяли заложников, собрали хлеб. На голодный желудок много не навоюют. Их князья сейчас в лагере, ждут твоего приговора.

   -- Надо собрать общий съезд всех вождей. Пора объяснить галлам, что Рим - это навсегда. Любое сопротивление будет жестоко подавлено. Начнём потихоньку распространять гражданство, хотя бы на Нижнюю Галлию, пусть начинают служить нам.

   -- Сенат не пойдёт на это. Каждая твоя победа им как бельмо в глазу. Катон вообще требовал выдать тебя германцам...

   -- С сенатом я договорюсь, за деньги они отца родного продадут. А не договорюсь, так заставлю. А Катон... Катон не страшен. Есть много способов заставить его замолчать. Согласен?