Солнечная палитра

Наша деятельность в настоящее время более нужна, чем когда-либо. Темнота народа — с одной стороны, и искание света — с другой, так ярко выразились, что всякое просветительное дело есть самое теперь важное и нужное. А театр есть одна из самых широких, просветительных школ для народа, но театр, возвышающий человека, а не унижающий его…

Из письма В. Д. Поленова — Шемшуриной^[19]

«Граждане Поленовы всегда стремились и стремятся к народу», — было записано в решении сельского схода села Бёхова.

Крестьяне соседних деревень и уездные власти города Алексина отнеслись к семье Поленовых не как к помещикам. Их приняли в члены бёховской сельской общины, выделили им земельный участок. Дом на Оке с его художественными коллекциями был признан музеем и национальной ценностью, которую нужно охранять.

Сын Василия Дмитриевича — Дмитрий Васильевич пахал, боронил; сам художник и его дочери работали на огороде; Наталья Васильевна готовила скромный обед, следила за хозяйством.

А постановка «Бориса Годунова» все откладывалась; артисты были заняты на полевых работах и на репетиции собирались редко.

Только в августе 1918 года наконец состоялся спектакль. Опять пригодился шаляпинский костюм Мефистофеля и турецкое оружие. Успех был такой, что зрители не просили, а настойчиво требовали новых и новых постановок.

Простой, подчас неграмотный народ, который раньше только в церквах видел блеск и пышность, теперь страстно потянулся к спектаклям.

Это стремление народа к красивым зрелищам было очень характерно для первых, самых бурных лет революции. Начиналась гражданская война; в деревнях, в городах свирепствовал тиф, а голодные люди в драных валенках, башмаках и пальтишках торопились в залы барских особняков или в сараи, в трактиры, в школы, как в Страхове, и смотрели никогда ранее не виданные спектакли.

«Борис Годунов» шел еще несколько раз, а следующую постановку — одну из комедий Мольера — осуществить не удалось. Пришлось «царю Борису», «Самозванцу» и «Пимену» взять в руки винтовки и отправиться на фронт защищать молодую Советскую республику.

Дочери Поленовы начали ставить в страховской школе детские спектакли. Они переделывали русские сказки в пьесы. Им удалось набрать труппу артистов из деревенских ребятишек. Костюмы шили из занавесок, скатертей, простыней, вытащенных из поленовских сундуков. Василий Дмитриевич писал эскизы для декораций. Артисты выезжали на гастроли не только в Тарусу, но даже в Калугу.

В конце 1918 года в дом на Оке явились на лыжах юноша и девушка — ученики старших классов тарусской гимназии. В соседнем городе тоже захотели поставить «Бориса Годунова» и обратились за помощью к Поленовым.

Спектакль в тарусском «Соляном амбаре» поставили. Наташа Поленова опять играла царевну Ксению.

За «Борисом» последовал «Отелло», затем — «Король Лир», позднее — «Вильгельм Телль».

Екатерина Васильевна, старшая дочь Василия Дмитриевича, была главным организатором всего дела, а также декоратором. Вторая дочь, Ольга, — режиссером. Младшая, Наташа, исполняла заглавные роли.

Тарусяне и сейчас с теплым чувством вспоминают Наташу в ролях Дездемоны и Корделии. Нестерпимый холод стоял в театре. Перед самым выходом на сцену актриса снимала огромные подшитые валенки и, одетая в белую тунику, обутая в бальные туфли матери, поэтичная, тоненькая, с большим подъемом декламировала Шекспира.

Сам Василий Дмитриевич уже не принимал участия в постановках, однако живо интересовался деятельностью дочерей, всегда расспрашивал их о репетициях, иногда ездил на спектакли.

В 1919 году наступило его 75-летие. Но стране, раздираемой гражданской войной и голодом, было не до юбилеев. Славную дату скромно отметили в узком кругу семьи. Наталья Васильевна испекла яблочный пирог из ржаной муки; на верхней корке выложила из кусочков яблок цифру «75» и соединенные вместе буквы «ВП», начертанные так, как обычно художник подписывал свои картины.

Наступил самый тяжелый и голодный 1920 год. Хлеб весь выгорел, и одни только яблоки родились в изобилии. Семья Поленовых питалась картофелем, капустой, хлебом пополам с лебедой. Дочери ходили по деревням с рюкзаками, выменивали вещи на яйца, масло, творог.

Василий Дмитриевич, несмотря на голод, на недомогание, занялся новым делом. Называлось оно «диорама».

Это его последнее увлечение — замечательный подарок окрестным ребятишкам.