Солнечная ртуть

Больше они ничего друг другу не сказали. Пастор вздохнул, улыбнулся и поспешил к старухам, чудом ухитряясь не спотыкаться в своей рясе. Оборотень задумчиво проводил его взглядом и медленно побрёл к выходу. Он не обернулся на скульптуру ангела, хотя и хотел было рассмотреть ещё раз мраморные крылья и кротость, соединённую с воинственностью в одном лице. Он был уверен, что больше никогда не вернётся сюда. Благословивший его человек заслуживал всего того, что ему обещали священнее книги. Возможно когда-нибудь дракон и правда вспомнит об этой встрече не с тоской, а с теплотой. Жаль только, что его будущие деяния, какими бы они не оказались, хорошими не будут. Драконов создавали не за этим. А затем, чтобы они подчинялись чужой воле.

Благословение пропало в пустую.

Глава 48 Чёрные острова

Босые ноги утопали в мокром песке. Песок был похож на холодную патоку, а ветер нёс в лицо солёные брызги.

Ей поручили стоять на берегу океана несколько часов — без движения, лишних звуков и посторонних мыслей. Когда-то это упражнение показалось бы Агате настоящей пыткой, ведь даже на парадах королевской гвардии, где наследнице полагалось выглядеть как истукан, она могла думать о чём-нибудь своём, да и картинка перед глазами менялась. Здесь же оставался всё тот же холод и всё тот же океан.

«Призови фером. Пропусти его через свой разум. Подчини. Не чувствуй ни усталости, ни боли в затёкших ногах».

Маги привели её на берег и оставили наедине с этими наставлениями. Они говорили ей «ты» и никогда не называли принцессой. Титулы теряли свою ценность на Чёрных островах, да и населявшие их люди с обритыми головами все до одного принадлежали к роду Астор — так или иначе. А значит, в какой-то степени являлись ровней. Так что никакой обиды. В обратном случае такое обращение уязвило бы самолюбие Агаты, будь живи тут хоть трижды великие колдуны.

Это слово магам никогда не нравилось. «Мы не призываем тёмные или светлые силы. Мы только раскрываем сущность нашего мира — тем, кто может на неё повлиять».

Одежды у них одинаковые — цвета ржавчины. Напоминали тоги древности и сари восточных земель. На первых порах принцесса путала, кто здесь мужчины, а кто женщины, но потом понемногу освоилась и научилась отделять одних от других.

Её называли по имени или просто девочкой и заставляли вставать на рассвете, который мало чем отличался от сумерек. Солнце крайне редко прорывалось сквозь свинцовые тучи. Когда это происходило, маги бросали любые дела и выходили на берег смотреть на чудо лилового неба, пронзённого золотом.

Этого металла не было в сложенных из камней цилиндрах, которые маги именовали жилищами. Белой глиной обмазывали снаружи, а внутри оставляли голую кладку. Окна вырубались небольшими и ромбообразными, они шли через определённое расстояние по всему диаметру стен. Дома были одинакового размера, несмотря на то, что в каких-то жил один человек, а в каких-то — сразу четверо. Некоторые использовали как склады или теплицы. Только одна из построек превосходила другие по площади, высоте и значимости — одна на оба острова. Там жили старейшины. Там же поселили Агату.

Здание было большим и состояло из многих комнат. Наружные стены опоясывали такие же, как и везде, ромбические окна. В центральные помещения скудный свет проникал через прорубленные «колодцы» в потолках, и факелы: маги не признавали электричества и паровых машин.

По утрам принцессе давали съесть кусок свежего хлеба и выпить стакан воды, а затем всучивали щётку, тряпку и ведро мыльной воды. И отправляли наводить красоту в коридорах. Очень скоро она поняла, что это ещё хуже, чем если бы ей доверили драить туалеты: каменные щербатые полы кольцами пролегали через все этажи, и казалось, конца края им нет. В коридорах не было отверстий в потолке, куда мог заглянуть хотя бы краешек неба. В отсутствии углов голова начинала кружиться. Всё-таки проводить каждое утро по нескольку часов, почти не разгибая спину, не так-то и просто: желудку не хватало скромного завтрака, а пальцы рук немели, цепляясь за щётку. Иногда принцесса вспоминала свои прежние занятия стрельбой и верхней ездой.

Она не сравнивала. Только вспоминала.

Агата не сопротивлялась этим странным людям и с тупым равнодушием делала то, что ей говорили. После казни бродячих артистов она разучилась спорить, требовать и просить. Тем более, как ей неоднократно напоминали, все наследные принцессы обязаны пройти через кровь, огонь и воду. Первым её обеспечивала гувернантка, доставляя по утрам кубок тёплой, бордовой жижи, взятой из чьих-то преступных вен. К сожалению, на памяти принцессы осталось достаточно крови других, невинных людей. За огонь отвечали драконы. И не важно, что Агате достался оборотень нового сорта — с электричеством вместо пламени. Ну а воды хватало здесь, на Чёрных островах: океан обступал со всех сторон.

Маги проводили здесь свою жизнь, вращаясь в однообразии, бесшумно нарезая круги в своих домах-цилиндрах. Агата вооружалась щёткой, и мужественно становилась частью такой жизни.