Солнечная ртуть

Выглядя внешне как любой другой оборотень — разве что без показной дерзости, — в душе он был казначеем, воином и купцом. И даже литературным критиком — немного. Но вместе с тем оставался чудовищем, властным над огнём, сверхъестественным, способным на невероятную жестокость. Сиене говорили, что маленькая Агата видела и слышала больше, чем следовало, когда подавляли бунт тридцать шесть лет назад. Девочка долго ещё просыпалась среди ночи от собственного крика. Что ж, это было первой причиной, по которой спустя годы она возненавидела и Нердала и его госпожу. Теперь дочь отыгралась за все свои обиды, да так хорошо, что даже перестала злиться. И будто в самом деле хочет сберечь мир, собранный из осколков, который с таким трудом удалось возвести.

На самом деле слово «чудовище» не обязано означать что-то дурное. Это просто нечто иное, непривычное для человека. В придворном, столетиями наработанном контексте оно значило живое оружие. Так что как ни крути, Нердал был монстром. Монстром, который умел любить, сильно и преданно, своё королевство. А оно не дало ему ничего, кроме проклятия. Откуда и взялась такая привязанность? Сиена всегда давалась диву на своего соратника и друга. Ведь сама она не разделяла этих чувств ни к своей стране, ни к своим подданным. Королева знала один лишь долг монарха: он обязывал к заботе, самопожертвованию, к чему угодно — но только не к любви. Самые тёплые эмоции у неё вызывал муж, цитрусовый сад, да ещё противная пушистая собака, погибшая много лет назад по милости, опять-таки, Агаты. Девочка тогда сильно расстроилась, так как не планировала такого. А потом, как выражаются простолюдины, слетела с катушек.

И вот теперь она, вместе с незаменимым в любых неприятностях Эридом, приводит юную девушку из другой параллели, и королева уже не знает: вдруг это новая привязанность? Ада не похожа ни на кого из их семейства, у неё большие, наивные глаза и тёмные волосы. Подумать только, было время, когда Сиена задумывалась о том, что внучку следует лишить жизни, быстро и безболезненно. Потому что это могло стать единственным спасением для королевства. Теперь она в этом уже не уверена — ни в том, что сможет поднять на неё руку, ни в том, что будет лучше для империи.

Лимонный лист благоухал как полный флакон эфирного масла. Не было такого раньше, даже до побега принцессы. Деревья не плодоносили так обильно, цветы не распускали бутоны размером с блюдца. Сейчас это выглядит красиво, но потом начнёт гнить, увядать, снова расти с ожесточённым упорством. Этому не будет края и конца, пока земля не перенасытится и не произойдёт коллапс. Во всём должна быть гармония, для этого и нужен фером — чтобы присутствовать в необходимом количестве и давать силы королевству. А что творят его главные носители? Сначала одна исчезает в другом мире, тем самым лишая сил Паровую империю, затем появляются сразу две! Происходит энергетический скачок.

И снова всё это приходится расхлёбывать Железной королеве.

А ведь руки её ослабли, и кожа на них стала дряблой. Некогда идеальное лицо, которое вдохновляло скульпторов и живописцев, покрылось сеточкой морщин возле губ и глаз. Это было красивое увядание, царственность стала только заметней в каждом жесте. И всё-таки Сиена постарела. И хоть глаза и волосы её по-прежнему горели медным огнём, а голос был властным — она устала.

С ними надо что-то делать. С обеими. Кому-то придётся уйти.

Быть может, не сейчас. Королева предпочла бы оставить всё как есть, но увы: неприятности уже начались, а ведь Ада только появилась на горизонте, и скандальная принцесса ещё не узнала всех новостей. Хотя это они наверстают.

На месте оторванного лимонного листа уже прорастал новый. Жаль, человеческие жизни не умеют обновляться так же легко.

***

Когда-то она уже выбралась из ямы. Ямы, в которую падаешь после смерти близкого человека. И хотя Нердал человеком не был, значил он для королевы больше, чем собственные дети. Старшая дочь знала это и наверняка думала, что её бегство не доставит матери таких уж страданий. Поэтому решила закрепить результат и убила Старшего дракона. Агата всегда рубила с плеча, не разобравшись в проблеме.

Тогда её вытащил муж. Сама бы Сиена долго ещё голодала, не разговаривала и сидела взаперти, выгнав всех слуг. Может-таки сумела бы себя заморить. Хотя это сложно выполнима задача, если ты прямой потомок знаменитой Терры, которую уже столько сотен лет лицемерно именуют святой.

Министры разбирались с делами самостоятельно, оставшиеся в живых и на свободе драконы ничем о себе не напоминали. Дети тоже словно исчезли: так же, как их сестра.

Король явился к ней в покои с тарелкой в руках. Скромное серебряное блюдо с овощами, соусом и хлебом. И вино. Более пышная трапеза могла выглядеть как оскорбление, да и негоже сильно нагружать уже много дней пустой желудок.