Солнечная ртуть

"Ничего личного, бяшка" — пробормотала она. Драконша подошла ближе, не обращая внимания на шипение Эрида и принцессу, которая жалким щитом выставила перед собой руку. Девочка выглядела так, словно вот-вот и сама зашипит. Или зарыдает пуще прежнего.

Агата чувствовала, с какой бешеной скоростью колотится сердце ягнёнка. Боялась, что оно с минуты на минуту разорвётся.

Земля под когтистыми лапами становилась холоднее по мне того, как Варга приближалась к ним. Воздух был напряжён. Драконы давно заметили, что Эрид влияет на атмосферу. Едва уловимо, бесконтрольно. Когда он нервничал — а нервничал и боялся он постоянно, — изменялось атмосферное давление, появлялось ощущение близкой грозы. За эту особенность другие оборотни не любили его ещё больше. Люди этого не замечали, так как были слишком толстокожи. Только Агата почувствовала что-то странное. К тому же, пока они сидели вцепившись друг в друга, девочка обнаружила, что от этого дракона исходит не тепло, а холод.

Варга сделала резкий выпад. В мгновение ока ягнёнка выдернуло из его укрытия. Спустя секунду Агата увидела его мёртвым, с прокушенной шеей и капельками крови на нежной, белой шерсти. Ещё через минуту не осталось уже ничего, даже костей. Варда сыто жмурилась. Добычу она убивала быстро и ловко— так, что жертва выглядела погибшей от руки, а не от клыков. Драконша была юна и пока не научилась играться со своей едой как кошка с мышью.

На принцессу она не обращала никакого внимания, но с недоумением рассматривала Эрида. Варга сменила облик, обратившись девочкой лет одиннадцати, шустрой, смуглой, в чёрной поношенной рубашке с чужого плеча. Живое лицо выражало крайнюю степень озадаченности.

По щекам Агаты катили крупные слёзы, но она не всхлипывала и не издавала ни единого шороха. Девочка смотрела на то место, где только что был ягнёнок. В ушах ещё звучало жалобное блеянье.

Все стояли молча. Хоть в них и не пробудилось раскаяния, но смеяться уже никто не хотел. Бароны, графьё, герцогини переминались с ноги на ногу. Какая-то доля сочувствия просочилась в некоторые сердца. Принцесса, помимо своего собственного отчаяния, ощущала под рукой мелкую дрожь другого существа. Эрид выглядел не лучше, чем она. Как и Агата, он не понимал, зачем нужна была такая показательная расправа — и над ним, и над ягнёнком. Но, в отличии от неё, драконыш мало знал людей. Чего бы он ни натерпелся от своих собратьев, для их звериной натуры естественно было охотиться. Но разодетые в шелка придворные, такие красивые, будто сошедшие со страниц сказочной книги — их жажда зрелища и крови поражала и отталкивала. Такой плотоядности не встретить даже у зверей.

Агата обнимала его и зыркала исподлобья на тех, кто молча таращил на них глаза. Девочка чувствовала, что тоже дрожит. И, к тому же, ревёт.

«Бедный ягнёночек… Бедный дракончик!»

Так они сидели с четверть часа. Люди понемногу отошли от увиденного, заскучали, принялись снова чесать языками и отпускать куртуазные пассажи. Сиена с каменным лицом что-то говорила няньке. Король, бросив на дочь сочувственный взгляд, под каким-то предлогом утащил придворную компанию в сторону замка. Агата была благодарна за это. Позже. А тогда она не поняла и не обратила внимания.

«Бедный ягнёночек…» — всё шептала она, уткнувшись лбом в костлявое, подрагивающее крыло. Драконьи глаза смотрели в одну точку. На ресницах дрожало жидкое золото.

«Ты скоро вырастешь и сам их съешь!» — учила Агата, пытаясь как-то подбодрить его. Но сама она в это не верила. Как и в то, что когда-нибудь будет счастлива править этими людьми.

***

Но детская психика легко находит лазейки даже в самых безысходных ситуациях. Поломать её легко, но не так легко, как может показаться. Обида шестилетней Агаты была сильна — за всё, что сделали с ней, с Эридом и их маленьким четвероногим другом. Но со временем она научилась радоваться мелочам. На самом деле жизнь в замке никогда не казалась девочке совсем уж невыносимой. Иногда у неё было свободное время для чтения и прогулок по запутанным коридорам и залам. Простые смертные обращались с ней как с небожителем, а слуги исполняли любой каприз. Если над душой, конечно, не стояла Мира с чёткими инструкциями от её величества. Эта женщина быстро заменила предыдущую няньку по неизвестной Агате причине, но такая перемена вполне её устроила.