Читаем Солнечная сторона времени полностью

Обнаружим у себя под тахтой или кроватью какой-либо предмет. Вы опускаетесь и пытаетесь его извлечь, достать наружу.

Естественно, вы прикладываете к этому какое-то усилие. В процессе этого действия, соответственно, теряется ее первоначальная величина.

Так вот, процесс первостепенного поглощения любой фактической силы является основополагающим для выражения состояния «колби».

И еще один пример.

В любом доме, квартире и т.п. существует что-то подобное только ему присущей атмосфере. Можно назвать это же какой-то величиной духа самих жильцов.

При возникновении дополнительвой, не участвующей в вашей домашней атмосфере величины, это состояние нарушается в любых формах – открытых или малозаметных.

Так вот, разрушение состояния выражения «колби» является результатом прямого вторжения какой-либо посторонней величины.

Изо всего сказанного делаем вывод:

колби – это строго консервативное выражение какого-либо состояния среды, тел и т.д., способное сохраняться, если нет привлечения какой-либо посторонней величины.

Оно же располагает силой общего давления на свои составляющие и способно уменьшать ее, если необходимо какое-либо видоизменение внутреннего состояния как себя самой, так и составляющих.

Такое выражение состояния еще можно назвать гидроскопическим, так как оно подчинено закону вытеснения физических величин и их взаиморасполагаемости в окружающей среде общего развития.

Теперь, перейдем к третьей изучаемой величине "метр".

Что это такое?

Определить значение символа "метр" практически можно.

Но опознать, как величину философического познания – очень тяжело.

Потому, прежде чем определиться в этом, прибегнем к какому-нибудь тождеству высказываний.

Все знают, что такое посудомоечная машина. Но не все понимают, как она действует и из чего состоит.

Так вот, прямое указание действия любого целеназначения и порядка тела-предмета является чисто фронтальной величиной опознания, то есть визуально сопримененной с реальностью взаимодействия в общей среде.

Косвенное указание состояния и принципа существования является чисто функциональным отображением первостепенной величины, выраженным стереотипом существующего теоретического познания в этой области. To eсть, имеется реальность применения и теоретическая обоснованность существования.

Рассмотрим вторую величину данного выражения.

О чем она говорит?

Теория – всего лишь умственно предрасполагает, но не исключает и практику в дальнейшем изображении.

Она также не всегда подтверждается чисто визуально, ибо в большинстве случаев содержится в каком-либо теле или ткани материи невидимо для реальности.

Так вот, значение философического опознания выражения "метр" как раз и заключается в его теоретическом воспроизведении применения.

Представьте себе некую величину «икс», выраженную в виде какого-либо пространства.

Охватить видимо его невозможно. Определить реально – недостает сил фактических.

В таком случае, применяется теоретическое выражение значения "метр".

Оно обозначает открытость, незаключенность границ, пространственность, числовую не принадлежность, гинастезическую незащищенность и сомнамбулическую ценность.

Таким образом, в философическом познании этой указанной величины соприменены силы фатуральной действительности, то есть нереальности и сверъхестества.

Данное философическое определение может показаться странным относительно применения самого слова «метр».

Но то же самое можно сказать и о самом человеке.

Реально мы его видим так, а не реально – даже не знаем, как это. То же относится и к данному слову.

Практически – мера длины и т.д.

Теоретически – то, что описали выше.

В дальнейшем же, для того, чтобы не путать эти величины, применим более краткое сложение в виде обычного "м", что и будет обозначать следующее:

" м " – фактическая теоретическая величина любой пространственной единицы сложения, заключенная в рамках обоснованного теорией развития состояния "колби" и «янус» любых фатуральных гектоскоплений, то есть слагаемых частиц времени.

Итак, подведя краткий итог этой главе, можем сказать так:

Имеющиеся величины «янус», «колби», «м» являются непосредственными слагаемыми единицами общего космического гектоскопления.

Определение теоретического числа этих сложений зависит от постоянства присутствующих составляющих величин.

Разность данных понятий во всяком пространстве практически отсутствует.

То есть, имеется всякое начало и, соответственно, конец, в последующем образующий новое начало.

Основа всему росту – три постоянно присутствующих величины.

<p>Глава 2. Бесконечность, время существования, вечность</p>

Рассмотрим сразу определенный пример.

Мы уходим далеко от своего дома. На сколько – точно этого сами не знаем. Но зато точно знаем, что это далеко.

Так вот,  чисто формальное понятие слова "далеко" и определяет свойства значения "бесконечность".

Видимо-невидимо – это второе, подобное первому свойство.

Много-премного – третье и т.д., т.п.

В силу разности восприятия окружающего, мы все стараемся определить понятие бесконечности.

Но выразить более конкретно все же не можем. Почему?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Человек 2050
Человек 2050

Эта книга расскажет о научных и социальных секретах – тайнах, которые на самом деле давно лежат на поверхности. Как в 1960-х годах заговор прервал социалистический эксперимент, находившийся на своём пике, и Россия начала разворот к архаичному и дикому капитализму? В чем ошибался Римский Клуб, и что можно противопоставить обществу "золотого миллиарда"? Каким должен быть человек будущего и каким он не сможет стать? Станет ли человек аватаром – мёртвой цифровой тенью своего былого величия или останется образом Бога, и что для этого нужно сделать? Наконец, насколько мы, люди, хорошо знаем окружающий мир, чтобы утверждать, что мы зашли в тупик?Эта книга должна воодушевить и заставить задуматься любого пытливого читателя.

Евгений Львович Именитов

Альтернативные науки и научные теории / Научно-популярная литература / Образование и наука
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука