Солнечная тропа

За завтраком Лёнька думал о писателе Мойдодырове: хорошо это или плохо, что он появился в деревне? И всё выходило – плохо. Лёнька представлял, как они с Акимычем пойдут в лес, а писатель увяжется за ними. Дед станет отвечать на бесчисленные вопросы Мойдодырова, а Лёнька окажется третьим лишним. Или писатель подружится с бабкой Пелагеей и через неё подберётся к Акимычу. В таком случае Лёнька опять останется в стороне.

Мальчик взглянул на бабушку, которая привычно домовничала в кухне и даже не подозревала, какая беда нависла над Лёнькой.

– Ба, – сказал мальчик, – тот писатель, что вчера приехал, всё к Акимычу приставал…

– Это зачем?

– Хочет, чтобы Акимыч ему самое интересное рассказывал: про деревню, про лес…

– Ну и что! – беспечно ответила бабушка. – Он же городской, ему интересно, как мы тут живём.

– Ничего ему не интересно! Он хочет сказки сочинять, а без Акимыча у него ничего не получается.

Бабушка отставила свою стряпню и подошла к Лёньке.

– Ты чего, Лёнюшка? Может, он тебя обидел, этот писатель? Или ты его к деду приревновал?

От последнего слова Лёнька густо покраснел и сунул в рот пирожок, чтобы не отвечать. Нет, бабушка просто не знает этого Мойдодырова. Вот домовые – те сразу его раскусили…

После завтрака Лёнька отправился на улицу. Было ещё рано, и как ни хотелось мальчику увидеться с Акимычем, он не решался побеспокоить деда. Лучше он повнимательней обследует бабушкин огород – тоже не последнее занятие.

Несколько грядок, тепличка, участок с помидорами располагались прямо за домом и огораживались плотным забором. Дальше шёл сад, за ним картофельное поле – всё было не загорожено. Раньше Лёнька как-то не обращал на это внимания, а сегодня удивился: от кого же охраняются грядки?

В огород вела калитка с обыкновенной деревянной вертушкой, и это ничего Лёньке не объясняло. А он хотел найти решение огородной загадки, не всё же ему жить чужим умом…

Мальчик обошёл огород кругом, покачал штакетник, потом зашёл внутрь – побродил между грядками, заглянул в тепличку.

Вчера бабушка пропалывала и прореживала морковь, и Лёнька ещё полакомился молоденькой сладкой моркошкой. Бабушка выдёргивала её из земли вместе с сорняками, и после прополки на грядке красовались ровные рядки узорчатой зелени. Бабушка Тоня сказала, что прополка да прорежка нужны для того, чтобы выросли хорошие, крупные овощи.

А вот с огурцами всё наоборот: чем больше они переплетаются, тем лучше. Они, видите ли, тень любят! Зато потом сыскать в этой зелени огурец – дело непростое.

Лёнька пригляделся да и увидел один колючий огурчик среди других только начинающих поспевать пупырышек. Он съел запашистый хрустящий «ёжик» и вспомнил о своей задаче. Мальчик решил взглянуть на неё с другой стороны и пошёл осматривать сад и картошку. В саду он пощипал красную смородину и кислый зеленоватый крыжовник, дотянулся до тёмных вишнёвых бусин…

Наткнувшись на курицу, Лёнька насторожился: наверняка где-то поблизости расхаживает бабушкин петух. Значит, нужно быть начеку, чтобы задира не застал Лёньку врасплох. Забыв про забор, мальчик начал выслеживать своего противника.

В саду петуха не оказалось, и Лёнька стал подкрадываться к картофельным зарослям, откуда доносилось квохтание хохлаток. Тут им было вольготно зарываться в сухую землю борозд и при этом поднимать целые фонтаны пыли. Лёнька насчитал таких фонтанов аж одиннадцать – какой из них принадлежит петуху? А может, хитрюга ведёт себя иначе и не пылит? Но Лёньке и так было ясно, что он тут, в сероватой ворсистой ботве. Где ему ещё быть, если в саду роются всего две курицы, а в огороде их не видно вовсе? Да там забор… Забор! Вот от кого он поставлен – от кур! От кур и проклятого петуха! Обрадовавшись, Лёнька аж подпрыгнул. И тут увидел невдалеке писателя Мойдодырова.

– А, Лёня, здравствуй! – громко крикнул Лев Борисович и даже, сняв свою шапочку, помахал ею.

Лёньке пришлось оставить свой скрадок и подняться навстречу писателю.

– Доброе утро, – несмело поздоровался он.

Один, без Акимыча, мальчик не знал, как ему вести себя с писателем. От этого он некстати покраснел и потупился, однако Лев Борисович ничего не заметил.

– Не просто доброе, а прекрасное утро! – с воодушевлением выразился он, остановившись у края картофельного поля. – Правда, Лёня?

– Правда, – негромко сказал Лёнька и задумался: что бы ещё добавить?

– А у меня сегодня была не менее прекрасная ночь, – признался Лев Борисович. – Я должен тебе сказать, что здесь вообще удивительная атмосфера. Это сразу чувствуется. Но для меня ночь – всегда исключительное время. Догадываешься, почему?

– Нет, – ответил Лёнька, не искушённый в писательских делах.

– Да потому, что по ночам ко мне на свидание является Муза. Ты знаешь, кто это? Вижу, что не знаешь. Это значит, приходит вдохновение и я сажусь за бумагу.

– Вы писали книжку? – догадался Лёнька.