Солнечная тропа

– Ну, о книге говорить пока рано, – сдержанно заметил Лев Борисович. – Я, знаешь ли, суеверный человек. Но так и быть, поведаю тебе о своей мечте. Я действительно собираюсь написать целую книгу сказок. Раньше я сочинял стихи, рассказы для детей. У меня даже повесть есть. Но я ещё никогда не писал сказки. Вот хочу попробовать себя в новом жанре. Что ты на это скажешь?

У Лёньки не было особого мнения, и он ответил:

– Вообще я люблю сказки. Даже больше, чем всё остальное.

– Ну, это вполне объяснимо. Детям сказка необходима так же, как… как, ну, например, молоко, или конфеты, или игрушки…

– Лев Борисович, – спросил Лёнька, – а вы на рыбалку ходили?

Писатель Мойдодыров с недоумением взглянул на мальчика, потом на свой спиннинг.

– Что? Ах, да, ходил… Правда, мне не повезло на первый раз, но я считаю, что главное это не улов, это настроение. Ведь так?

– Так, – признал Лёнька.

– А почему, думаешь, я туда отправился? Вот слушай: ночью я так заработался, что забыл обо всём, и даже о времени. Вдруг вижу – а за окном светает. Понимаешь, всю ночь писал! Ну не ложиться же мне спать, когда такой рассвет. И потом – первое утро в деревне. Я собрался, взял спиннинг и пошёл на речку. И не пожалел нисколько. Я даже вспоминал сегодня слова Фёдора Акимовича о здешних красотах. Тут он, конечно, прав. Кстати, ты не знаешь, как эта речка называется?

– Голубинка, – подсказал Лёнька.

– Да-да, вот именно. Такая чистая, такая первозданная речка. Только маленькая… Или ничего?

Лёнька вспомнил, как сетовал Акимыч на сухое лето.

– В этом году дождей было мало, – объяснил он, – с мая-месяца ни одного дождя. Вот Голубинка и обмелела. А если пройдёт сильный дождь, она поднимется. Мне Акимыч говорил.

– В самом деле?

Лев Борисович с любопытством посмотрел на Лёньку и вдруг спросил:

– А ты, наверное, много интересного тут знаешь, а?

– Нет, – опять смутился мальчик, – я недавно только приехал…

– Ну, всё равно, твой Акимович наверняка рассказывает тебе много разных историй. И потом – вы собираете в лесу чудеса. Я правильно понял?

– Мы не собираем, их нельзя собирать…

– Понимаю, – в раздумье проговорил Лев Борисович и не очень уверенно спросил:

– А со мной ты не поделишься своими… наблюдениями?

Теперь задумался Лёнька. Похоже, Мойдодыров оправдывал его опасения, однако сердиться на него уже не хотелось. Не хотелось и обижать писателя. Но чтобы принять его в их с Акимычем компанию… Если бы дело касалось одного Лёньки, он бы уважил писателя, но что скажет дед Фёдор? Доверит ли он Льву Борисовичу тайны здешних лесов, озёр и полей? Ещё недавно Лёнька сомневался, а сейчас внутренний голос подсказывал ему, что писателю не на что особенно рассчитывать. По крайней мере, в ближайшее время, как и обещал Акимыч.

Мальчик колебался, а писатель Мойдодыров терпеливо ждал, едва ли понимая причину Лёнькиного смятения.

– Ну, послушай, дружок, – наконец заговорил он, – не думай, что я собираюсь выведывать какие-то твои секреты. Но ты ведь можешь сводить меня в лес? За ягодами, например?

– Конечно, могу, – облегчённо вздохнул Лёнька, у которого словно гора свалилась с плеч. – Только я сам ещё…

– Слыхал, слыхал, – улыбнулся Мойдодыров, – не переживай. Мы будем вместе исследовать этот заброшенный край.

Лев Борисович остался доволен их соглашением, да и Лёнька в конце концов почувствовал себя свободно.

– А знаешь, Лёня, – вдруг загорелся писатель, – ведь ты мог бы помочь мне в одном деле. Очень важном деле. Ну как?

– Если у меня получится… А какое дело?

Лев Борисович принял загадочный вид.

– А вот пойдём ко мне и узнаешь. Это дело у меня дома лежит. Пошли?

– Пошли! Ой! – Лёнька споткнулся. – Я бабушке скажу. Вы подождите, я сейчас!

– Жду! – пообещал Лев Борисович ему вслед.

Лёнька не увидел бабушку во дворе и заскочил в избу.

– Ба! Я к писателю пойду! – объявил он с порога.

– Неужто опять в гости пригласил? – спросила бабушка Тоня.

– По делу! – коротко бросил Лёнька и метнулся в сени.

– Погоди! – крикнула бабушка. – Вот возьми, снеси ему молока. Скажи – парное, пускай сразу и пьёт.

Бабушка вручила Лёньке крынку с молоком и отворила дверь во двор.

– Смотри, не разлей, деловой…

Лёнька нашёл писателя на прежнем месте. Подняв голову, Лев Борисович щурился в небо, где уже высоко стояло солнце, изрядно припекая землю.

– Жарко становится, – сказал Лев Борисович, – а на небе ни облачка. Ты говоришь, сухое лето?

– Вам бабушка молока передала! – выпалил Лёнька. – Его надо пить сразу.

Писатель рассмеялся:

– Твоя бабушка, наверное, не хотела сказать, чтобы я пил молоко в огороде. Большое спасибо, я выпью дома. Понеси, если тебе не трудно.