Солнечный ветер (СИ)

— Откуда узнал, где искать? — осведомился Кречет.

— Обижаешь.

— Ясно. Ну проходи.

— А ты в душ топай, придурок! От тебя перегаром несет! Как в больницу пойдешь?

— Не, ну ты не меняешься, блин. Думаешь, самый умный?

— Думаю, у тебя с головой беда, — огрызнулся Ковальчук и вошел в номер. Сделал несколько шагов, осмотрелся, присвистнул. А потом выдал: — Я сейчас в клинике был, говорил с матерью пострадавшего ребенка. Думал тебе передать переодёвку, а тебя не оказалось. Ты же побежишь обратно, раз его мамаша — та самая Милана? Так хоть людей кровью не пугать.

— Побегу. Еще как побегу, ясно? Потому что Данила — мой сын.

Ковальчук уронил челюсть и уставился на бывшего лучшего друга, главный разговор с которым был пока еще впереди. Назар усмехнулся, глядя на него. Отчеканил: «За футболку спасибо!» И в том же мрачном расположении проследовал в ванную. В конце концов, ему действительно пора было бежать в больницу. Узнать, как себя чувствует Данила. И как себя чувствует Милана.

11

— Ну ты прикинь, ма! Двое на меня одного! Не, я, конечно, их тоже потрепал, так просто не дался. Пару приемчиков даже успел применить. Аси-хасиги и несколько тычковых. Думал, вырвусь и удеру, но эти амбалы меня хорошо зажали. А еще и темень, я ж телефон уронил, когда они напали. Блин, надо новую трубу, ма! Его ж, наверное, так и не нашли?

Милана осторожно коснулась ладонью его лба, погладила по голове и улыбнулась.

— Ты как себя чувствуешь? Голова кружится? Болит что-нибудь?

Даньку с утра перевели в отдельную палату, лучшую в больнице, и разрешили с ним находиться, здесь даже диванчик имелся, на котором можно было разместиться. Сам «раненый» был на удивление жив и весел. Лишь иногда морщился, когда неудачно двигался. Возможно, дело было в обезболивающих, которые маленько сняли нагрузку, а возможно — терпел и бодрился, чтобы не напугать мать. Потому сейчас он лишь рассмеялся и заявил:

— А потом, когда меня везли, я пытался отсчитывать время. Ну, чтобы понять, как долго едем. Можно же расстояние прикинуть. Только заснул. И как назло, не останавливались нигде! Так бы я удрал или как-то дал знать, что меня похитили. Короче, фигня получилась. Хорошо хоть ехали недолго. Ой, слушай! А как же хорошо, что я уроки альпинизма брал! Вот Павлуша ворчала-ворчала, а оно пригодилось. Ну, когда я со второго этажа полз!

— Теперь отдыхать всегда будем только вместе. И только в цивилизованных местах. В твои разлюбимые дикие леса и горы я тебя больше одного не отпущу, — она снова коснулась его лба, теперь губами, и проговорила: — По-моему, у тебя температура. Тебе мерили с утра?

— Та мерили, мерили, ма! Ну чё ты? В общем, я когда сполз и выбрался из двора, смотрю — реально кругом лес. А нам инструктор говорил, что обязательно надо в одном направлении. Ну я и шел. Вдруг бы на трассу вышел. И если бы не капкан этот дурацкий! Кровища хлыщет, больно, надо ж чем-то перевязать, я пытался футболкой заткнуть, а из-за зубьев оно еще сильнее расковырялось. И никак его не отцепить. А папа его голыми руками раскрыл, представляешь? Жалко, я потом отключился. Он же придет, да?

Милана на мгновение застыла, растерявшись.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Олекса скоро зайдет, мы вместе приехали, но он погнал по аптекам.

— Вот блин! Ну он же должен, наверное… Ма, а мне еще говорили, что там лоси водятся, кабаны, представляешь! Вот бы по нормальному посмотреть. Я ведь вообще не испугался, когда бежал. А за меня выкуп хотели, да?

— Угу, — кивнула она и усмехнулась, — только цену не сложили. Ты у меня слишком дорогой. Хочешь чего-нибудь? Доктор сказал, лучше несколько дней здесь побыть, потом домой поедем. Так что тебе надо есть и спать, чтобы отпустили побыстрее отсюда.

— Ну колу и бургер я бы сейчас сожрал, — мечтательно подкатил глаза Данька и в это самое время дверь тихонько скрипнула и приоткрылась.

Милана вскинула голову и, увидев озадаченную физиономию Назара, с усилием сдержала возмущенный возглас. Она быстро поднялась, перекрывая собой обзор сыну, и с усмешкой сообщила:

— А придется пока жевать кашу.

С тем и выскочила за дверь, не давая Назару заглянуть в палату, плотно прикрыла ее за собой и тихо, зло проговорила:

— Зачем ты опять явился?

— К Даниле я явился. Мне сказали, что он уже в обычной палате и можно навещать, — ответил он, настойчиво ощупывая ее лицо. Сам выглядел получше, чем под утро. Душ, пару часов сна и крепкий кофе на завтрак свое дело сделали. Да и Лукаш тоже — дал ему ощущение передышки, обрисовав, что сейчас происходит в делопроизводстве относительно похищения. Потому все, что выдавало в нем пережитый ночной кошмар — это воспаленные глаза и чуть более помятое, чем обычно, лицо, мелкие ссадины на котором не добавляли здорового вида. Ну и футболка из чужого гардероба, немного тесная в плечах, но это фигня.

— Родным можно навещать, — прошипела Милана.

— Судя по вчерашним событиям, я считаюсь.

— Нет! Я не позволю. И в больнице всех предупрежу. Будешь настаивать — сообщу в полицию, понял?