Читаем Солнце больше солнца (СИ) полностью

Дорога вырвалась на равнину в частых кустиках, которая полого понижалась к раздольной шири озера под уже не горячим солнцем первого осеннего дня, взяла вправо вдоль берега и привела к большому бревенчатому дому в два этажа с рядами одинаковых окон. Автобус встал перед его обращённым к озеру фасадом с входом посередине и с двумя - по сторонам.

Маркел Николаевич сошёл на каменистую поросшую травкой землю и с другими приехавшими направился в обитель покоя на лоне природы, обоняя запах поспевающего обеда.

Соседа по палате, как в доме отдыха называли номера, звали Ростислав, он оказался командиром отделения одной из военизированных пожарных команд Свердловска.

Ростислав вынул из чемодана книгу Василия Яна "Батый", показал Неделяеву:

- Читали?

Тот отрицательно мотнул головой. Сосед постукал указательным пальцем по твёрдой обложке, сообщил:

- Вещь мало того что интересная, но и большого значения! Борьба против монгольского нашествия.

И добавил, что автор за свой предыдущий роман "Чингиз-хан" получил Сталинскую премию. Маркела Николаевича история стародавней войны не привлекла.

Из окна палаты, которая была на первом этаже, открывался вид тяжёлой водной глади, будто таящей что-то неизъяснимо могучее и своенравное. У берега над водой мельтешили и скрежещуще голосили чайки, на противоположном далёком берегу вздымались, отступив от озера, тёмные лесистые горы.

По другую сторону дома, обращённую к смешанному лесу, располагались жилой барак для обслуги, гараж, склад инвентаря, постройки подсобного хозяйства.

Сам дом отдыха разделялся на мужскую и женскую половины. На первом этаже, на территории мужчин, была общая столовая, на половине женщин - общая библиотека. В одиннадцать вечера, в час отхода ко сну, запирались дверь коридора, соединявшего обе половины дома, и двери столовой с той и с другой стороны. А двери библиотеки - нет. И начиналось тихое скрытное, через библиотеку, перемещение обитателей дома по двум встречным направлениям - из мужской половины в женскую, из женской в мужскую.

Завязкой действа послужил первый обед. Мужчин рассадили за столы по двое, так же, соответственно, и женщин, чьё количество в зале увеличили официантки в кипенно белых кокошниках: оба пола приступили к визуальной разведке. Неделяев оценил на "пять" сидевшую к нему боком брюнетку лет тридцати, постриженную на затылке до края роста волос, её облегало платье цвета яблочного киселя с молоком. Ещё когда она шла к столу, он нашёл её фигуру статной; талию охватывал поясок из той же материи, что и платье, конец свисал на боку до середины бедра.

После обеда в обязательный "тихий час" Ростислав лежал на спине и самозабвенно читал роман "Батый", а Маркел Николаевич в том же положении, но с закрытыми глазами, представлял, как усаживает брюнетку в люльку иссине-серого мотоцикла, везёт в поле под знойным небом к стогу душистого сена, она выскакивает из люльки, играючи убегает за стог и, настигнутая, становится покорной, позволяет уложить себя на сено...

За "тихим часом" обязательным был полдник, отдыхающие опять собрались в столовой, и Неделяев поймал два ответных, хотя и мимолётных взгляда брюнетки. Доев сырник, она, как почти весь народ, вышла из здания, он последовал за ней на некотором расстоянии, собираясь ненавязчиво приблизиться, но его опередил шустрый нахрапистый мужчина - помощник прокурора одного из районов области, как потом узнал Неделяев. Мужчина весело обратился к даме:

- Не хотите в сельский магазин сходить - посмотреть, что там есть?

- А это далеко? - вяло спросила она.

- Да вон деревня! - он показал рукой вдоль берега озера на видневшиеся между ним и лесом домики.

Маркел Николаевич вклинился в разговор.

- Вам надо кофту с собой брать. Когда будете возвращаться, ветерок посвежеет, - сказал он незнакомке, откровенным взглядом в её глаза объясняя свою заботливость.

Помпрокурора недовольно заметил:

- Долго за кофтой сходить?

Неделяев спросил брюнетку таящим усмешку голосом:

- Вам нужен деревенский магазин?

Она бесцеремонно посмотрела в лица мужчинам.

- Я хочу на уток поглядеть, - и направилась к озеру, где у берега плавали утки с утятами.

Помпрокурора от неё не отстал, а Маркел Николаевич, решив: "Теперь уж как захочет - чьей быть", дал отвлечь себя другим женщинам, отвечая на их благосклонные взгляды фразами "вот бы на лодке покататься", "хорошо бы из озера щуку тягнуть", "а какие бури здесь, наверно, бывают!" и иными того же рода замечаниями. Перед ужином он, постаравшись остаться в одиночестве, стоял у воды, глядя на садившееся солнце; к нему подошла брюнетка, спросила требовательно:

- Ну как вам этот дом отдыха?

Он, погружённый в себя, не сразу ответил:

- Похож на лесную избушку, где хорошо мечтать...

- О чём? - произнесла она с нажимом.

- Об убежище и о мировой силе победы над врагами, - проговорил он, не сдерживая вдохновения.

Она спросила в смеси удивления и недоумения:

- Какая связь между убежищем и этой силой против врагов?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее