Солнце больше солнца (СИ)

Стал обдумывать, какой вид нового оружия описать первым. Но до того не изобразить ли людей, какими будет руководить герой? Они - Костя Пунадин, Рябов, Сёмин, Рыбьянов, Пономарёв и другие - принялись проситься на бумагу так, что автор разволновался, запечатлевая портреты. Словом, он пустился на лодке по течению реки, сжимая острогу, дабы в азарте вонзать её в подплывавших рыб и любоваться ими.

Теперь он постоянно держал в уме книгу и, если не был в служебной поездке, вечером дома при керосиновой лампе брался за карандаш; само собой, писал по воскресеньям. И всё время слушал в оба уха - не уловится ли слушок о новом оружии? Просматривал заголовки в газете "Правда", которую выписывал уже несколько лет. Понятно, что если невероятное оружие готовят, то в строгом секрете, и, однако, сама идея великих сил для всемирной победы должна же выказывать себя.

Но в "Правде" писали о разном другом. Шёл к концу 1927 год, и собравшийся в Москве XV съезд ВКП (б) со 2-го по 19-е декабря судил-рядил, как жить стране, да ничего не надумал, кроме коллективизации сельского хозяйства. В колхозах и совхозах лошадей, мол, заменят трактора, для сельских работ будет всё больше машин, прогресс изменит лицо деревни.

Маркел вспоминал эсера штабс-капитана Тавлеева - не говорил ли тот, что в стране мало элеваторов, паровых мельниц, нет своих автомобилей? что прогресс даст всё, чего не хватает, и Россия станет кладовой продовольствия? Тавлеев и другие эсеры усмехнулись, когда Маркел сказал о великих силах мирового могущества - об этом-де не беспокойся. Ни о каком невероятном оружии они не думали. "А у нас наверху думают? - спрашивал Неделяев газету "Правда", размышлял: - Может, как эсеры, не поднялись до этой идеи? Потому и зовут певцом революции писателя Горького, чей главный герой Павел Власов - эсер".

7 ноября 1929 года в "Правде" вышла статья Сталина "Год великого перелома". Слово "великого" разверзло до предела зрачки Неделяева - к чему-к-чему-к-чему оно относится? Нет, относилось оно не к тому заветному, поистине великому, а всё к тем же колхозам и совхозам. Если, дескать, их развитие "пойдёт усиленным темпом, страна через каких-нибудь три года станет одной из самых хлебных, если не самой хлебной страной в мире". Чем не слова эсера Тавлеева о кладовой продовольствия?

Сталин в статье говорит, что крестьяне пошли в колхозы "целыми деревнями, волостями, районами". Маркел, знавший, что в его волости ни одна деревня не записалась в колхоз, зло усмехнулся: "Разбежались! Суслики собственными норами живут, а вы заставляете их жить муравейником. И хотите это устроить по всему миру без невиданно смертоносного оружия?" Он убеждался, что благодаря пониманию, какими средствами можно достигнуть всемирной победы, превзошёл правящие верхи, где явно нет Льва Павловича Москанина. "Отсталые люди там!" - решил Маркел.

По своей отсталости эти люди, Сталин занялись тем, что только им и по силам: вознёй с сусликами. Ещё летом стали сживать со света самых старательных, сообразительных - кулаков. Им запретили нанимать работников, арендовать землю, придавили их налогами и закрыли единственно остававшийся ход из ловушки - в колхоз. Кулакам в него нет приёма!

К Неделяеву потекли новости от разведчиков, среди которых были не только подростки, но и мужички - главным образом, самогонщики из тех, кто сам проглатывал всё своё зелье, держал семью на картошке и ненавидел сытых хозяйственных селян. Некоторые из них, как доносили Неделяеву, разживались удостоверениями личности на чужие имя-фамилию, чтобы скрыться в городе, распродав имущество.

Милиционер завёл список. Один самогонщик-разведчик, расплачиваясь, как остальные, за дозволение обеспечивать себя питьём и мучаясь, что зажиточные хозяева могут спастись, да ещё и с деньгами, выведал через золовку, которая была замужем за таким хитрецом, откуда добываются фальшивые бумаги. Некий человек в милиции в Бузулуке за денежку выправляет необходимые документы.

Маркел пораскинул умом. Человек, скорее всего, зарабатывает не в одиночку. И, наверное, его и подельников покрывает кто-то сидящий над ними, с кем они делятся, так что сунешься с донесением и на него в аккурат попадёшь. Можно, конечно, минуя своё начальство, обратиться в ОГПУ - и не в бузулукское, а выше, в самарское. Маркел потирал пальцем висок. Стараться для власти, верхушку которой он не уважает? Не лучше ли кое-что другое?

60

Ранним вечером, по-ноябрьски сырым и холодным, Неделяев постучал в выходившее на улицу окно справного селянина. Тот глянул из-за занавески, выскочил из избы, загнал в конуру собаку и, открыв калитку, с усиленным радушием пригласил милиционера в дом. Гость произнёс тихо, раздельно, со значением:

- Разговор не для дома. Веди в овин.

В полутьме овина хозяин заговорил с подобострастием в голосе:

- Я для вас, Маркел Николаич, послушней послушного...

Он купил у Неделяева возможность тайком продавать самогонку.

- Надо ещё послушнее быть, когда новое затеваешь, - с едкой ноткой сказал тот.

- Да чего же я затеваю? - жалобно прошептал хозяин.