Солнце для отшельницы(сборник)

– Нет, вы правы, надо уметь танцевать… и вообще, надо наконец-то выбираться из своей скорлупы, из этого черепахового панциря науки, в котором мы все… я погряз. Вот видите: мне уже сорок, а я даже танцевать не научился. Пора менять все это… В общем, Соня, я принял решение… Вы меня слушаете?

Соня машинально кивнула, не замечая, как впилась побелевшими пальцами в край стола.

– Это очень серьезно… Я не могу больше оставаться вашим научным руководителем…

Соня почувствовала, что ей не хватает воздуха. Шеф так круто перешел к самому главному, что Соня поняла, как отчаянно боится. Столько раз представлялось, как он сбрасывает маску ментора и заключает ее в объятья. Но сейчас хотелось крикнуть: пусть все будет по-прежнему, я только – ваша ученица, а вы – только мой профессор, давайте вернемся к нашим бобрам!..

Но Чарльз не собирался останавливаться, глаза его остекленели, в голосе звучала фанатическая решимость:

– Поверьте, лучше студентки у меня не было, уверяю вас… За время совместной работы, дорогая Соня, вы стали для меня больше, чем студентка.

Соня мучительно улыбнулась, едва не теряя сознание.

– Вы очень талантливы и далеко пойдете! Можете не сомневаться! Вам как прирожденному исследователю и не очень-то требуется научное руководство…

Соня хотела возразить, но не стала перебивать любимого в столь ответственный момент и только с нетерпением ждала финала.

– Я не могу оставаться научным руководителем, но, ведь правда, ничто не мешает мне оставаться вашим другом?

Соня едва слышно произнесла:

– Вы давно, давно мой лучший друг, Чарльз. Мой единственный друг. Не считая Кэтрин…

Чарльз вдруг громко рассмеялся, словно Соня выдала весьма остроумную шутку.

– Ну и отлично! – облегченно воскликнул он. – А я так боялся, что вы обидитесь… Соня, никто никогда не понимал меня так хорошо, как вы! Это правда…

– Я знаю, сэр, – робко откликнулась Соня.

Чарльз как-то по-особенному взглянул на нее и продолжил:

– Тогда вы не осудите меня… – И он порывисто схватил ее за руку. – Я решил уйти из науки!

Соня не поверила своим ушам.

Стало страшно: не сошел ли с ума любимый? Разве любовь и наука несовместимы? Что за чепуха! Разве двое ученых не идеальная пара? Или правила университета запрещают жене и мужу работать вместе?

Все эти и другие мысли промелькнули в голове Сони с быстротой молнии. Она задала только один вопрос:

– Но зачем же вам уходить из науки?

Чарльз озадаченно взглянул на нее, в голосе прозвенело раздражение:

– Я же только что вам все объяснил! Вы сами сказали, что хорошо понимаете меня…

– Но это невероятно! Вы же столько сделали в науке – и уйти?!

– Да, да, – тихо проговорил Чарльз. – Конечно, в это трудно поверить. Я ведь только вам и сказал об этом, еще никто не знает… Поймите, я и так отдал свои лучшие годы науке. Не такая уж она длинная, эта жизнь, – если хочешь успеть сделать все, для чего пришел в этот мир. Кому интересны эти статейки в отраслевых научных журналах? – усмехнулся он. – Ну сколько человек тебя прочтет? Десять от силы. А поймет – еще меньше. Ну и что это за радость?

– А разве наша работа… ваша работа, сама по себе, – разве она не радость? Мне казалось, что вы были просто счастливы там, в заповеднике… Порой казалось, что вы готовы там остаться навсегда… – пробормотала Соня.

Чарльз покачал головой.

– У меня семь пятниц на неделе. Да, вы правы. Я любил это дело, с удовольствием бывал на биостанции, особенно в последнее время, когда там поселились вы. Может быть, из-за вас я и колебался так долго. С вами интересно работать…

– И чем же вы хотите заняться теперь? – еле слышно вымолвила вконец запутавшаяся Соня.

Чарльз широко развел руками:

– Боже мой! Да чем угодно! Столько непройденных дорог! Бизнесом, искусством, завести семью, наконец! Да-да! Вас это удивляет?

– А как же… бобры? – проговорила Соня, из последних сил скрывая переживаемое потрясение.

Чарльз пожал плечами:

– Ну что бобры? Как жили, так и будут жить, – он улыбнулся, – тем более что я воспитал прекрасную ученицу, которая сама стоит двух заправских биологов. Слушал ваш рассказ – и все больше убеждался, что вы отныне прекрасно справитесь без меня!

Смысл слов едва доходил до совершенно ошарашенной Сони. А Чарльз увлеченно продолжал:

– Если хотите, я буду и дальше вас консультировать, помогу пристроить статью, когда напишете. Но хочу дать вам один совет: живите полной жизнью, не лишайте себя всех радостей ради одной науки. Вы ведь можете выйти замуж, родить детей, как ваша подруга Кэтрин. Честное слово! Есть в этом какая-то несправедливость! Ведь вы гораздо красивее ее, а я не помню, чтобы у вас когда-нибудь был кавалер…

Соня сидела, опустив голову, и не знала, куда себя деть. Стало вдруг окончательно понятно, что она где-то крупно просчиталась.

Возникло безумное желание броситься в окно или перебить посуду на столе.

Это был конец.

Собеседник инстинктивно почувствовал ее состояние.

– Знаете, мне нужно спешить… – засуетился он, беспокойно поглядывая на часы.

Соня резко вздернула голову.

– Что, Герцогиня отрубит голову?

Чарльз живо взглянул на нее и удивленно улыбнулся.