Солнце, которого не было

Аня покраснела, прикрыла горящие щеки подушкой, дыхание перехватило, и она ощутила что-то такое странное… Словно десятки бархатных крыльев бабочек касаются её изнутри. Касаются рёбер, грудины, сердца.

– И ты была права. С детства отец растил меня как героя. И мне так хотелось им стать. И для тебя тоже. Но, Аня… Я всё испортил. А ты всё ещё здесь.

– Мы все ошибаемся. Как ты и сказал, нам не давали инструкций, как жить эту жизнь. Я восхищаюсь тобой. Ты признаёшь свои ошибки, пытаешься их исправить. Этому мне надо у тебя поучиться.

– Да. Создавать самому себе проблемы и признавать это, кажется, и есть моя суперспособность.

– Сколько бы проблем ты ни создавал, мы решим их все, – прошептала Аня. – Я помогу.

Он улыбался. Тепло-тепло улыбался.

– И знаешь, – решила признаться она, очарованная его спокойным видом, – пусть я буду, как злодейка из сказок, но я готова отдать весь этот мир, все эти чёртовы купола на произвол судьбы, чтобы ты больше не пострадал. Ты слишком многое пережил.

Дюк широко раскрыл глаза, и улыбка всего на какое-то мгновение, совсем короткое, исчезла с его губ. Судя по серьёзному выражению лица Ани, это признание стоило ей многих усилий. Искусственный лунный свет падал на её скулы, на выразительный нос, на светлые-светлые губы и белые ресницы… В доме Марии, когда Аня спрятала своё плечо, которого он коснулся, под кофту, Дюк пообещал себе, что не тронет её, пока она сама не попросит этого. И, как он уже сам привык, периодически не сдерживал обещание. Сейчас не сдержал его опять.

Дюк коснулся её горячей щеки, нежно поцеловал в лоб и прикрыл глаза. А после слегка прижался лбом к тому месту, к которому секунду назад притронулся губами.

– Спасибо, грибочек.

Глава 15

Эти несколько дней перед посвящением Киры проходили странно. Николь пыталась подобрать учебное заведение, и если для Ани места находились, то с Дюком всё было сложнее. Как бы ни старалась Николь, и Аня, и Дюк твердили одно: они пойдут на службу к другим сверхлюдям.

Большую часть времени они старались быть одной семьёй: совместные походы на обед, в магазины, в учебные заведения (как тётя только ни старалась заинтересовать их), к Николь на работу. Но как только кто-то из них спрашивал про службу, тётя, несмотря на всё своё спокойствие, начинала, образно говоря, лезть на стену.

Строгое «нет» и окончание разговоров после него всегда были для Николь признаком того, что она держит всё под контролем. Поэтому и сейчас, когда началась онлайн-трансляция вступления в должность Киры Радоуцкой, она сидела в зале с чувством полной победы.

– Сегодня я, Кира Радоуцкая, вступаю в столь ответственную должность после трагически погибшей предшественницы и могу выделить проблемы, которые беспокоят нас всех. В первую очередь это – безопасность. И наша, и сверхлюдей – вне зависимости от сектора.

Кира сделала паузу – ждала, пока прогрузится презентация за спиной. Саму Киру очень беспокоила маленькая несправедливость: по всем правилам о своей работе предыдущая Леди секторов рассказывала не сама, а в составе совета, и не в день посвящения, а спустя месяц после, как говорила Николь, «вхождения в роль». Руки дрожали от тревожных мыслей, что никто не хочет разделять ответственность за её идеи. Да и в глазах коллег Кира чётко видела, как они жаждут, чтобы она споткнулась, разбила нос в кровь (образно говоря, конечно) и, как всегда твердил ей отец, «перестала заниматься глупостями». Так они реагировали на её желание помочь людям из первого и второго сектора. Но никто из них не знал, что с самого детства каждый раз, когда Кира падала, она всё равно вставала, отряхивала разбитые колени и шла вперёд. Иногда рыдая от боли, иногда от безысходности, но никогда не останавливаясь.

– Мы разработали план по вынужденному переселению. Будут выстроены новые районы в секторах третьем, четвёртом, пятом. Будет упрощена форма для жителей третьего и четвёртого сектора по переезду в пятый. К сожалению, сейчас мы не можем закрыть глаза на существующее неравенство в менталитете, поэтому будем стремиться объединить оставшихся жителей третьего и четвёртого секторов, а жители первого будут переселены в третий по мере возможности.

В зале началось негодование. Об этой стратегии слышали лишь управленцы, малый круг, решение которых зависело от Николь. Убирать Киру своими руками она не планировала, поэтому разрешила ей заняться переселением, в шутку названным «Благородным». Николь знала, что такое переселение вызовет волну негодования, и то, что Кира покинет пост сама или по чьей-то инициативе, – всего лишь вопрос времени.

Одна мысль о том, что народ «среднего класса» будет переезжать в такой просторный пятый, уже вызывала волну недовольства. И если здесь это недовольство было сдержанным, то в секторах первого и второго во время прослушивания данной новости начались возмущения, приносящие разрушения.