Солнце, которого не было

– Типа того, – попытался пошутить Дюк.

– Конечно, он может приехать, – улыбнулась Николь. – Он всё ещё переживает о тебе?

Аня робко кивнула. Когда Николь протянула ей стеклянную вазочку с мороженым, боевой настрой Ани как будто и вовсе растворился. И сейчас перед Николь сидела не мутант, созданный для спасения человечества, а обычный подросток. Её обычный подросток. Эту Аню она и искала всё это время.

– Могу его понять, ты же хотела остаться во втором.

– Он… не знает об этом.

– А, вот как, – Николь нахмурилась, когда поняла, что, по мнению Эрика, они не уезжали из пятого. Врать эти двое сговорились не только ей. – Ну, насколько я знаю, он хорошо о тебе заботился. Я буду рада его отблагодарить. И, конечно, не скажу, что вы уезжали.

Аня тепло улыбнулась. Казалось, вот ключ к её сердцу – принять и отблагодарить её сводного брата.

– Я думаю, мы с ним сможем обсудить твою учёбу. Не обязательно идти в охрану или разведотряд. Может, подберём что-нибудь побезопаснее?

Аня откинулась в кресле, засунув руки в карманы толстовки. Она проиграла. «Почему? – проскочило в её голове. – Почему так не вовремя всё сложилось?»

Ведь теперь, если Николь скажет Эрику, что служба – её инициатива, сложных разговоров о карьере будет больше, и теперь не только со стороны тёти.

* * *

Дом Николь всё так же… пугал. Не меньше, чем сама Николь. В нём было страшно что-то сломать, что-то обронить. Но страшнее было находиться наедине с самим собой, после того что Дюк и Аня узнали о тёте.

Тихо пробежав на носочках по стеклянному коридору между комнатами в разных концах дома, Аня проскользнула к Дюку. Аккуратно прикрыв дверь и оставшись стоять у неё, держалась за ручку: вдруг Дюк будет против.

– Я не могу уснуть, – тихо произнесла Аня, сминая подол своей новой шёлковой белой пижамы.

– Я тоже, – признался Дюк.

Завтра будет тяжёлый день. Николь обещала поднять вопрос о поступлении в учебные заведения и всем своим видом дала понять, что о поступлении на службу не может быть и речи. Но Дюк привык, что всё в его жизни идёт не по плану. А ещё он привык, что Фортуна благоволила ему всю его жизнь, и каждый раз точно знал, что делать, когда ситуация казалась безвыходной. Знал, что придумает, справится, что получится спасти Киру. Но уснуть всё равно не мог.

Тишина. В этой белой, пугающе пустой комнате она ощущалась по-другому. Дюка пугали даже мысли, сколько эти стены ждали его. Ждали неродного племянника Николь. Чтобы он заполнил полки мебели вещами, возможно, развесил плакаты, расставил фото. Чтобы начал жить, а не выживать. Сколько сама Николь ждала, пока эти комнаты перестанут пустовать. И то, на что она могла пойти ради этого.

– Можно, я побуду с тобой? – засмущалась Аня.

– Можно.

Но даже после его ответа Аня продолжила стоять, словно ждала особого приглашения. Только ладонь с дверной ручки убрала.

– Ты будешь просто стоять у дверей? Думаешь, так спать будет удобней?

Она, аккуратно передвигаясь, словно по тонкому льду, присела на кровать.

– Спать с тобой? Кажется, просить о таком большая наглость, – прошептала девушка.

– На кровати много места. Я не трону тебя, – сказал Дюк и отодвинулся на другой край.

Аня присела на кровать, подогнула под себя ноги в белоснежных носочках. Ей было очень неловко, и Дюк понимал это. Решил повернуться спиной, чтобы Аня почувствовала себя безопасней, чтобы точно знала – он и правда не тронет её, не коснётся сам.

Аня наконец решилась лечь рядом. Сложив руки на груди, словно ей было холодно, уткнулась лбом ему в спину.

– Мне страшно.

– Я знаю, мне тоже.

– Как вести себя, если знаешь правду? Хорошо ли то, что мы вернулись и пользуемся гостеприимством Николь?

– Давай сделаем вид, что узнаем обо всём этом, к примеру, завтра? Давай сегодня сделаем вид, что у нас всё хорошо.

– Давай попробуем, – ответила она, но саму внутри распирало от недопонимания: как это сделать? Как сделать вид, что эта женщина не пыталась убить Дюка? Точнее… даже убила.

* * *

Бывает, многое в этой жизни влияет на поведение людей, заставляет меняться, но некоторые вещи остаются неизменными. Например, привычка ночных вопросов.

– Дюк. Ты спишь? – Аня знала, что он не спит, они молчат не так долго. Но всё равно решила уточнить.

– Нет, грибочек. Что случилось?

– Грибочек? – удивилась Аня. Она помнила это прозвище. Он назвал её так, когда она делала вид, что спит. Тогда Аня подслушала их разговор с Эриком. В поезде он тоже её так назвал, но она была под впечатлением от истории и не обратила на это внимания.

– Не нравится? Мухоморчик лучше?

– Пусть будет грибочек.

– Так что такое?

– Там, в лесу, ты сказал, что долго искал меня. Но ты ведь сам не искал меня. Тётя сразу дала тебе мой адрес. В таком случае получается, что тебе меня навязали?

Тишина. Пугающая тишина – и внезапно… Дюк повернулся к ней.

– Нет, моё солнце. Этой фразой я подразумевал, какой путь проделал, чтобы решиться на знакомство с тобой. Я рассказал тебе всё как есть, и я безумно рад, что в конечном итоге ты осталась со мной.