Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

ПОЛИНА. Он художник.

ПОТЕХИН. Постой! Ты хочешь сказать, что влюбилась в него с первого взгляда?

ПОЛИНА. Возможно.

ПОТЕХИН. Вот дерьмо.

ПОЛИНА. Кажется, и ты, Вениамин, влюблен.

ПОТЕХИН. В кого?

ПОЛИНА. В госпожу Ломову.

ПОТЕХИН. Это портрет. Это мираж.

ПОЛИНА. Но ты влюблен. Это главное. Вот и я влюблена. Во всем этом при нынешних нравах не было бы ничего такого, кроме отрады и счастья сверх, если бы не это осложнение с  Юлей и Деборским.

ПОТЕХИН. Теперь я вижу, это как рок. Слишком все хорошо складывалось.

ПОЛИНА. Но еще удивительнее могло быть! Я пойду приму ванну. (Уходит.)

Потехин идет по дому, разговаривая по телефону.

ПОТЕХИН. Стас, он должен быть здесь. Если ты с ним заодно, найди способ выйти сухим из воды.

Мансарда Ореста Смолина. Марианна прислушивается к грохоту лифта с тревогой. Входит Орест Смолин, серьезный и грустный.

МАРИАННА. Орест?

СМОЛИН.. Была дуэль. Стрелялись Ломов и граф Муравьев. Игнатий убит.

Марианна уходит к себе, чтобы Орест не видел ее в муках слез и досады, а там еще пуще расплакалась, решив, что теряет Ореста.

Орест вошел к ней; она приподнялась с кровати, на которую упала, он обнял ее.

СМОЛИН. Добрая душа.

МАРИАННА. А Женя? Ты ее видел? Как она?

СМОЛИН. В недоумении. Пожимает плечами. Сидит в кресле, принимая позу, как на портрете, глядя перед собой в одну точку.

Марианна невольно рассмеялась и снова залилась слезами.

СМОЛИН. Что ты плачешь?

МАРИАННА. Нет, нет, ничего, кроме досады, я не испытывала к нему последнее время, хотя сама виновата. Уж такая у меня судьба!

Орест понял: девушка оплакивала свою судьбу, - он снова ее обнял, но она, смахивая слезы с лица, отодвинулась от него.

СМОЛИН. Постой.

МАРИАННА. Что?

СМОЛИН. Я не думал о женитьбе, но теперь вижу, что с этим тянуть нечего.

МАРИАННА. Конечно!

Марианна упала на кровать, расплакавшись навзрыд, отбиваясь руками от его прикосновений.

СМОЛИН. Выслушай меня.

МАРИАННА. Что вы хотите еще сказать?!

Забила руками по кровати и по стене она, как в истерике.

СМОЛИН. Выходи за меня замуж, Мари.

МАРИАННА. Что?! Вы любите меня, не ее?!

Она мигом вскочила на ноги.

СМОЛИН.Теперь это ясно мне.

МАРИАННА. Теперь? Почему теперь?

Марианна устремилась из своей комнатки в другие комнаты и мастерскую.

СМОЛИН. Я потому затянул с портретом госпожи Ломовой, что остерегался вступать в ее игру вообще и со мной в особенности. Игра в ее характере и в духе нашего времени. Я недаром потянулся к натуре. В тебе была естественность природы, подлинность юности, чистота...

Орест раздумывал вслух, то и дело привлекая к себе Марианну и вновь отпуская, ибо она нуждалась в движении.

МАРИАННА. Я не была столь чистой, иначе не поддалась бы соблазну... сделаться субреткой.

СМОЛИН. И в этом ты была естественна. Юность идет на риск, как сказано у поэта: "И жить торопится, и чувствовать спешит". Ты и предстала передо мной во всей силе весны. Как было не полюбить тебя?

МАРИАННА. Сказать надо было.

СМОЛИН. Я говорил, твердил о том, как поэты стихами, линиями и красками твоей весны.

МАРИАННА. Уф! Я не думала, что столь трудно выслушивать объяснение... Это объяснение в любви... весне  или мне?

СМОЛИН. Да, Мари, я люблю вас от всего сердца, и оно принадлежит вам.

МАРИАННА. Что ж, я отдаю вам себя всю, вместе с моими веснами, какая есть.

Орест, вместо того чтобы обнять ее, потянулся к бумаге и карандашу. Марианна, рассмеявшись, снова заплакала, и тогда он бросил карандаш.

МАРИАННА. Сейчас, что ли? Нельзя ли подождать до ночи, если не до свадьбы?

СМОЛИН. Как хочешь.

МАРИАННА. Не хочу я мешать счастье с горем. Мне надо поехать к сестре.

СМОЛИН. Я отвезу тебя.

МАРИАННА. Нет, я же сказала, не хочу мешать счастье с горем. Я поеду к Жене и останусь у нее до похорон.

СМОЛИН. Ты не сердишься на нее?

МАРИАННА. За что? Ах, да, мне же отказали в доме. И поделом. Зачем же я туда поеду?

И тут загромыхал лифт, и пронесся звонок. Это подъехала Евгения Васильевна.

ЕВГЕНИЯ. Я на минуту. Хотела с тобой свидеться.

Сестры впервые расцеловались, у Марианны слезы, у Евгении лишь ярче заблестели глаза, совершенно необыкновенно выражая боль.

От Марианны Евгения потянулась к Оресту, он не обнял ее, что могло быть всего лишь выражением сочувствия, но и в этом ей отказали. Орест не отводил глаз от Марианны, и та, смахивая слезы, смеялась.

Евгения со вниманием поглядела на них, догадываясь, что здесь произошло, а те и не были в силах скрыть счастье, как влюбленные, которые только-только объяснились.

Евгения заторопилась. Марианна вышла проводить ее.

ЕВГЕНИЯ. Я приехала в город, чтобы увидеться с Сержем. Дала ему денег, чтоб он мог уехать за границу, чтобы избежать ареста и суда. И я уеду.

МАРИАННА. Послушай, он, кажется, из тех, кто предпочитает себе подобных. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю.

ЕВГЕНИЯ. Пускай. Он при этом далеко неравнодушен к женщинам. Он любит меня до безумия.

МАРИАННА. Он любит твои деньги.