Солнце мертвых

— Что-то здесь душно, — заметил Казаков, положив погремушку в мешок. Он достал из него поочередно какие-то перья, похожие на петушиные и связанные в виде веера, несколько старых стертых серебряных монет и, наконец, распятие.

Распятие выглядело как древность, но произвело гнетущее впечатление. Лучи креста были надломлены, а голова распятого отделена от шеи и прибита между его ног.

Капитан бросил странное распятие в мешок и, отвинтив крышку одной из банок, понюхал содержимое.

— Чем пахнет? — спросил Андрей.

— Совсем ничем. А вот это пахнет. Тьфу! Дрянь какая, — сдерживая рвотные спазмы, произнес Казаков, постепенно завинчивая банку. — Ладно, достаточно. Теперь второй чемодан.

Содержимое второго чемодана почти полностью соответствовало содержанию его древнего собрата. Тут были и оба костюма, и кожаный мешок с погремушкой. Разве только отсутствовали банки с порошками.

— Закрывай! — скомандовал Казаков.

В этот момент в коридоре послышалось насвистывание.

— Каковенко нам знак подает, пора сматываться.

— Смотрите, Мирон Захарович, — Андрей кивнул на стену.

Прямо к обоям с помощью липкой ленты был прикреплен рисунок. Похоже, его нарисовал ребенок. На нем были изображены две змеи, стоящие на собственных хвостах напротив увитой лентами колонны.

— Дамбалла, — по слогам прочитал Казаков надпись внизу картины. — Все, уходим.

Каковенко ждал их в коридоре. От нетерпения он, казалось, подскакивал.

— Ну что?! — почти закричал он. — Каковы находки?

— Тише! Сначала выберемся отсюда, а потом я отчитаюсь перед вами.

Каковенко почувствовал иронию, нахмурился и сердито засопел.

Они быстро вышли из здания гостиницы и углубились в сосняк.

— И все-таки я прошу посвятить меня в тайны.

— Какие еще тайны?

— Что вы там нашли?

— Обычный набор путешественника: одежда, различные мелочи. Словом, ничего существенного.

— А почему у вас карман оттопыривается? До посещения номеров не оттопыривался!

— Вот ведь какой наблюдательный! Это видеокассета, — Казаков достал из кармана кассету и показал водопроводчику. — Убедились?

— А что на ней?

— Пока не знаем. В номере, к сожалению, не было видеомагнитофона, а то бы мы, конечно, посмотрели. Возможно, какой-нибудь заокеанский супербоевик.

— Все шутите.

— Давайте так, Николай Яковлевич. Вы нам помогаете, не спорю. За что вам честь и хвала. Но иногда ваше любопытство переходит нормы дозволенного.

— Кем дозволенного?

— Да хотя бы мной. Чем вы рискуете? Ничем. А мы — рискуем карьерой, работой, ясно вам? Коли нас отстранили, так, очевидно, неспроста! А если узнают, что мы продолжаем заниматься этим делом на свой страх и риск, нам, естественно, не поздоровится. Давайте не будем спешить. Мы и так ничего от вас не скрываем. Сначала мы посмотрим кассету, потом расскажем вам ее содержание.

— А почему бы нам не посмотреть ее вместе?

— Опять — двадцать пять! Сегодня вечером встречаемся возле вашего дома, на той самой скамейке, где произошло наше знакомство, расскажем о содержании кассеты, обсудим дальнейший план действий…

— Но почему все-таки я не могу посмотреть кассету вместе с вами?

Капитан вздохнул и тоскливо посмотрел на Андрея.

— Да! Тяжело! Ну хотя бы потому, что смотреть ее мы будем в горотделе, и ваше присутствие вызовет ненужные вопросы. Что же нам прикажете отвечать? Мол, пришел человек посмотреть фильм. Но у нас не видеосалон, уж извините.

— Ладно, — угрюмо пробормотал Каковенко, — довезите меня хотя бы до дома.

— Это запросто, — повеселел Казаков. Они уселись в старенькие «Жигули» капитана и понеслись прочь.

— А вы не обманете? — со слезой в голосе сказал водопроводчик.

— Клянусь честью, — высокопарно произнес Казаков, — ровно в девять на заветной скамейке.

— Слава Богу, отделались, — с облегчением вздохнул капитан, когда они высадили Каковенко.

— А по-моему, неплохой старик, — Андрей смущенно посмотрел вслед водопроводчику.

— По-моему, тоже, но временами он утомляет. Поехали смотреть кино!

— В управление?

— Какое управление! Ко мне домой. Неужели ты думаешь, что я бы рискнул включить кассету, на которой записано черт знает что, при посторонних. Сядем спокойно, никто мешать не будет.

Андрей в первый раз очутился в доме Казакова. Он окинул взглядом обстановку. Неплохо живет капитан. Не зря огурчики-помидорчики выращивает.

— Заодно и перекусим. Я сейчас соображу чего-нибудь.

Капитан засунул кассету в видеомагнитофон и удалился на кухню.

Андрей внимательно смотрел на экран телевизора, но на нем мелькали полосы, и лишь иногда прорывалось что-то похожее на изображение.

— Ну что там? — крикнул Казаков из кухни.

— Да ничего, — откликнулся Андрей, — видать, запись с дефектом.

— Не может быть! — Казаков вбежал, как был, в фар— туке, и напряженно уставился на экран. — Что-то не так. Но ведь запись есть! И звук хотя и еле пробивается, но идет.

— Эй, Валентин! — крикнул он кому-то.

Через минуту в комнату нехотя вошел высокий сутулый подросток.

— Чего, папа? — лениво спросил он.

— Вот, познакомься, Володя, это мой старшенький, — Казаков указал в сторону подростка, — а это лейтенант Копытов, сослуживец.

Валентин нехотя кивнул и поинтересовался:

— Так что нужно-то?