Солнце Мирлеи

Лифт довез их до тридцать пятого этажа, где, по словам Рэйна, находится все самое интересное — фруктовые деревья родом с Корсаканы, которые на Линее, в силу климата, не растут в естественных условиях. Коралина хмыкнула, вспоминая, как впервые побывала в ботаническом саду в Питере. Как оказалось, земная оранжерея не шла ни в какое сравнение с тем, что она увидела сейчас.

Рэйн приуменьшил, когда сказал, что на тридцать пятом этаже находят фруктовые деревья — тут находился целый фруктовый лес, в кронах которого резвились птицы. Коралина проследила за ярко-синим пернатым хвостом, который исчез в ближайшей оконной раме — вылетел на свободу, а другая птица, розово-белая, тут же влетела, приземляясь на ближайшую ветку и с интересом начав рассматривать новых посетителей.

— И их не запирают? — удивилась Кора, когда целая стайка маленьких птичек вылетела из оранжереи. Рэйн удивился.

— Зачем?

— Так улетят же, — растерялась она, посмотрев на проводника. В его синих глазах застыло такое же непонимание.

— Коралина… я не совсем понимаю, — он вздохнул, нахмурив брови. Девушка остановилась под висячими ветвями какого-то дерева, которое все было усеяно крупными красными плодами.

— Птице же явно экзотические — вон какие красивые, — начала пояснять она, тщательно подбирая слова. — Явно большого труда стоило, чтобы их поймать и привезти сюда… и они так свободно летают.

— Ты права, — медленно начал он, задрав голову вверх — прямо над ними тут же пролетела и пискнула роскошная зеленая птица, напомнившая орла и цаплю одновременно. — Это экзотические птицы, они прилетели из Корсаканы… но никто их не отлавливал, — Рэйн развел руками. — У них период миграции. Некоторые стаи живут в оранжереях города, некоторые в ближайших лесах… На Милете запрещен отлов животных, — добавил он, пожав плечами.

— Даже в зоопарки? — Коралина хмыкнула, скрестив на груди руки.

— Я слышал про это варварство, — вздохнул Рэйн, став необычайно серьезным. — Дукрут порабощает природу, и нам этого не понять, — проводник сказал это совсем уж холодным тоном, и Коралина невольно сжалась. — Извини, — тут же заволновался он, отступив назад. — На Милете нет такого понятия, как «зоопарк». Есть платные и бесплатные туры по наиболее населенным животными местам. Например, в леса Тароны — там обитают коршунцы, киркиры, сомбры… Я потом могу показать, — заверил Рэйн, когда лицо Коралины вытянулось от обилия новых слов. — Там нет ни клеток, ни вольеров — только безопасные мобильные сферы, которые передвигаются по тропам животных.

— И сколько стоит такое удовольствие? — Коралина недоверчиво выгнула бровь.

— В леса Тароны — бесплатно. Скажем, с гидом и возможностью подойти к сомбре — пять люэ для одной семьи. С детьми — три люэ.

— Ты дуришь меня! — снова не сдержалась Кора, покачав головой. — Просто невероятно.

— Нет ничего такого, чтобы посмотреть на свою планету, — Рэйн говорил предельно серьезно. — Мы — народ Милеты, и никто не имеет право брать деньги за то, чтобы ее изучать, узнавать с новой стороны. Для инопланетных туристов другие условия и цены.

— Вот как, — Коралина улыбнулась. В душе как-то тепло стало от осознания того, насколько здесь все… правильно? Не идеально, а правильно, так сказать будет наиболее верно. В словах Рэйна была непобедимая истина.

— Хочешь попробовать? — она не успела отреагировать, как мужчина потянулся к ближайшей ветке и сорвал пару фруктов для нее. Коралина вылупила на него глаза, на мгновение потеряв дар речи.

— Ты чего творишь? Увидят же!

— Это разрешено. Каждый житель Милеты может рвать и есть фрукты, если они помечены табло «зрелые», — он кивнул на светящуюся табличку у ствола, и Кора, правда, прочитала там слово «зрелые». Снова посмотрела на Рэйна.

Он стоял в окружении зеленых великанов, держа в руках крупные ярко-красные плоды и улыбался. Эта его улыбка была самой обезоруживающей на свете, потому что такой простоты и счастья в одном человеке Кора никогда не видела. Она привыкла жить в вечной тревожности, разбивать руки в кровь, чтобы удержаться на работе и заработать деньги, чтобы купить квартиру, чтобы добиться уважения и любви… А на Милете никто не волновался о деньгах, потому что государство платило только за то, что ты житель этой планеты, никто не беспокоился о квартире и еде, никто не платил бешенные деньги, чтобы посмотреть на измученных в клетках животных. Коралина не верила в эту сказку, потому что выросла в грязи и мраке, где нужно бороться, чтобы просто жить. Рэйн же просто улыбался ей, такой до невозможности красивый с этой сережкой в правом ухе, с этими темными кудрями до плеч, с этими фруктами в руках. И Кора сдалась.

— Ладно, давай сюда, — проворчала она, принимая угощение из его рук. Думать о возможных химикатах на кожуре не стала — просто откусила большой кусок, дивясь поразительной сладости и сочности. До умопомрачения вкусно.

— Это омасса, — тем временем пояснил Рэйн. — Когда я жил в Корсакане — одно дерево росло у нас прямо во дворе, и к обеду у всех соседей бало по корзинке фруктов.