Солнце на антресолях

«Я шла по тропинке, огибающей по низу нашу поляну. Потом надо было с другой стороны холма забраться наверх. Вот уже наш лагерь пропал из виду. Стало как-то быстро темнеть. До заката было еще минут сорок, но солнце уже скрылось за высокими горами с белыми шапками. Я сфотографировала необыкновенно красивый закат, потому что останавливаться и рисовать сейчас времени точно не было. Я знала, куда идти, но все равно боялась заблудиться…»

Я представила себе свою маленькую маму, отважно шагающую на встречу со снежным человеком, с рюкзаком, в котором лежит второй свитер и булькает в термосе невкусный чай, с большим фотоаппаратом в коричневом кожаном чехле – я знаю этот фотоаппарат. Мама – с ровной челочкой, в огромных очках, делающих ее похожей на симпатичную и нежную фею-стрекозку.

Моя мама вовсе не глупенькая. А я думала, что она глупая? Да. Доверчивая до глупости, добрая до глупости, слабая в своей доброте. Думала. Так прямо себе это не говорила, тем более – ей, но… И постоянно повторяла сама себе: «Ну уж нет, я-то такой точно не буду…» Я читала, что нормально взрослеть – через отрицание родителей. Значит, я развиваюсь нормально – раз я отрицаю и папу, и даже маму. Не зная, насколько я на них на самом деле похожа – ведь я создана из того и из другого, в неизвестном никому сочетании. Хорошо, что остались какие-то загадки для человека, что есть закрытые области, куда пытливый и ненасытный человеческий мозг пока еще не проник.

Я выключила свет и попробовала уснуть на диване. Тут же полезли в голову самые страшные мысли. Я даже не поняла, что это – мысли, или я уже начала видеть жуткие в своей натуралистичности сны, и резко открыла глаза. Включила свет над головой. Робеспьер, опять устроившийся неподалеку, то ли поднял голову раньше меня, то ли так и сидел в темноте, как изваяние, молча глядя на меня своим немигающим взглядом. У него тоже есть сознание, только иное, не требующее слов.

«Было очень тихо. Нет, не то что тихо… Никаких звуков не было вообще. От тишины звенело в ушах и казалось, что треск от моих шагов просто оглушительный. Коротко крикнула птица – вблизи, вдалеке – непонятно. Я задела рукавом ветку куста – оттуда вспорхнула небольшая птичка, и еще кто-то юркнул по земле – то ли мышь, то ли змейка… Я не боюсь, нет, я не боюсь. Я ведь не поверну обратно? Столько ехать, лететь на самолете – и струсить, убежать в самый последний момент? Нет, конечно.

Когда я поднялась на склон, где стояла палатка для того, кто отважится на “ночевку”, страха у меня уже почти не было. Здесь было светлее. Открывался простор со всех сторон. Я замерла. Нет, я не могла себе представить такой красоты. И у меня нет слов, чтобы ее описать. Она что-то меняет внутри. Потому что это не просто красота. Здесь, высоко в горах, чувствуешь по-иному какие-то самые важные законы нашей жизни.

Я заглянула в палатку. Там был не очень приятный запах. Все равно я не буду спать, завернувшись в спальник. Зачем же я шла сюда – ведь не для того, чтобы проспать все на свете! Стало прохладно, и я надела второй свитер. Это папин свитер, огромный, в который можно спрятаться с головой, если станет совсем страшно. Но пока еще был свет от солнца, уже севшего за горы. И та же невероятная тишина. Было слышно даже мое дыхание.