Солнце слепых

Та остановилась, удивленно посмотрела в сторону Дрейка, что-то сказала своим спутникам, те попрощались с ней, один поцеловал в щеку. Она направилась к Дрейку, который уже шел ей навстречу, бросив жену и Анну Семеновну.

Весной Лида видела, как на мосту лоб в лоб столкнулись две машины. Сейчас она увидела нечто схожее. Муж и актриса застыли на мосту своей жизни, столкнувшись лбами, и неясно было, что сталось с ними. Еще Лида увидела, сердцем почуяла, что этот миг для них длился дольше десятилетий разлуки. «Почему? Почему так? — вскричал кто-то в ее душе. — Почему так несправедливо?»

Катя протянула руку Федору. Он вспомнил ее руку за мгновение до того, как коснулся. Катя обняла Федора и поцеловала в щеку. Он неловко ткнулся ей в ухо.

— Я и не думал увидеть тебя. Думал, пока грим снимешь, то-сё…

— Это быстро делается, — улыбнулась Катя.

Не успели они вымолвить еще пару слов, как их достала Анна Семеновна.

— Как я рада видеть вас, знаменитую актрису! — послышался ее хрипловатый голос. — Капитан, познакомьте меня с народной артисткой РСФСР!

— Екатерина Александровна, это Анна Семеновна, проректор инсти…

— И прошу заметить, Екатерина Александровна, руководитель студенческого театра! Вам непременно надо посмотреть наш последний водевиль! Он вас потрясет до основания! Поехали!

— До чего? — взметнула брови артистка.

— Куда? — спросил Дрейк. — Куда, Анна Семеновна? У Екатерины Александровны свои дела.

— Какие дела? Занавес опущен, значит, никаких дел! Едем ко мне в институт. Соберу сейчас девчат, парней и содрогнутся стены! Еще бы, сдать спектакль народной артистке РСФСР!

Лида молча переводила взгляд с мужа на сумасшедшую бабу, а с нее на народную артистку, первую жену Федора. Черты лица ее заострились, а в душе была тоска: «Что же так свело нас всех в один час?!»

— Ну, что ж, дорогие рэсэфэсэрянки, — произнес Федор, — едем!

Анна Семеновна встала посреди проезжей части улицы и энергично остановила первое же свободное такси. Усадив Дерейкиных и Екатерину Александровну на заднее сиденье, сама плюхнулась на переднее и — «Salve, голубчик!» — скомандовала:

— Форвертс! Кэп, не угостите ли даму папироской? «Беломор» не мухомор, хоть и говнистая махорка.

Лида едва не сгорела со стыда. Таксист захохотал. Катя сжала руку Федора. Он так и обмер. Да что же это такое, подумал он. И, тронув таксиста за плечо, скомандовал:

— На Гончарную! Дом шесть. Со двора. Линкс, то есть слева.

— Славно, кэп! — не обиделась Анна Семеновна. — Я всем знакомым уже сказала, что в нашем городе есть один мужчина. И это — вы, капитан! Чур, сперва завезти меня. Завтра я к вам наведаюсь, Екатерина Александровна, в гостиницу. Не возражаете? У вас какой номер?

— Двести пятый.

— Меня — вот здесь. Чао! Спектакль был — полный аут! Москва столица, моя Москва! — запела Анна Семеновна.

— Федя, она всегда такая? — спросила Лида.

— Я ее вижу второй раз в жизни.

— Ты здесь так и живешь? — спросила Катя.

— А где же мне еще жить? — спросил Федор, а Лида дернулась.

— Столько лет прошло. Неужели квартиру не дали?

— Вот ее и дали, — ответил Федор. — Нормальная квартира. Две комнаты. Нас двое да внучка.

Лида стала собирать на стол.

— Я помогу вам, — предложила Катя.

— Ничего, я справлюсь, — ответила Лида. — Машенька, покажи бабе Кате рисунки.

Стервоза, подумал Федор о жене, но подумал с нежностью.

— Славная какая! — искренне сказала Катя, любуясь девчушкой. — Сколько ей?

Федор не мог вспомнить.

— Ты все такой же! — засмеялась Катя.

За столом она обмолвилась об этом, а Лида с ожесточением бросила:

— Да он во всем такой! Маша, ты показала рисунки? Где ты там?

— Она сейчас дорисует и покажет, — сказал Федор.

— Спать ей уже пора, — буркнула Лида, — а не рисунки рисовать. Маша! Неси уж, демонстрируй!

Выскочила Маша с рисунками из своей комнаты.

— Какие рисунки! — воскликнула Катя. — Корабль? И еще корабль! И еще! И все с парусами? Это деда на таком ездит?

— Ходит, — поправила ее Маша. — Да, у него корабль с парусами.

— А ты ездила на нем? Ходила?

— Да.

— И он с парусами?

— Да. А еще пушки. И бушприт.

— Она вся в тебя, — Катя положила Федору руку на плечо.

— А лицом и фигурой в меня, — сказала Лида.

— Постой, а что тут за цветы на корабле?

— Там каюта.

— С цветами?

— Да, с цветами. Цветы любит Изабелла.

— Изабелла? Изабелла — что-то я слышала о ней? — Катя взглянула на Федора, но тот никак не отреагировал на ее вопрос.

— Да, дедушка спас ее. Он отбил ее у пиратов и женится на ней.

— Так он же уже женат! — «Же-же-же, — подумала Катя. — Надо без же». — На твоей бабушке.

— Нет, это так, а там специальный брак…

— Пиратский брак на пиратском барке, — поддакнул дедушка. Поизящней, чем же-же-же.

— Не простой, как у всех советских людей. Там ничего такого нет, ни дома, ни шкафа, там Изабелла выходит на палубу, протягивает руки вперед и произносит заклинания: «Кадите мне. Цветы рассыпьте. Я в незапамятных веках была царицею в Египте. Теперь — я воск. Я тлен. Я прах».

— Да, Федя, — только и произнесла Катя.

— Вот так и живем, — вздохнула Лида.