Солнце Торбуса

— Прошлой ночью по доносу одного из филеров коллегии инвизиторов в этом притоне была облава. Амалию поймали вместе с пастором и еще пятью членами секты.

 — Если я правильно понимаю, завтра на рассвете вашу дочь должны сжечь? — Ректус вопросительно посмотрел в глаза дожа.

 — Да. Моей власти недостаточно для того, чтобы отменить или хотя бы смягчить приговор.

 — Я помогу вам. Но обещайте, что после того, как мы спасем Амалию, вы поможете моим отрядам войти в город и уничтожить стражников. Этому кошмару должен придти конец.  Люди больше не должны гибнуть во имя Демогоргона.  Истинное учение восторжествует.

 — Да как ты смеешь? — глаза Зария налились кровью, а руки сжались в кулак.

 — Таково мое условие.  Или так, или можете начинать приготовления к церемонии очищения Амалии от ереси.

Зарий замер, в его голове вертелся рой сомнений. Он шел за помощью, сам не зная куда и к кому,  а наткнулся на спасение. Конечно, его старый дядька Минат, живущий на горе и знающий все тайные ходы в городе, мог бы рассказать ему, как вывести Амалию, но разве справился бы он один с толпой стражников инквизиции? Разве удалось бы ему, дожу Торбуса, незаметно вывезти дочь за границу государства? Нет. Осознание этого заставило покориться.

 — У меня нет выбора. Будь по-твоему, Ректус. Только пообещай, что моя дочь будет жить.

 — Твоя дочь и дети других жителей Торбуса отныне будут жить! Ни один человек больше не будет подвешен на Бафомете!  — Ректус воздел руки к небу, — Или смерть!

 — Каков  твой план?

 — Мы пойдем в сгоревший лес. Там, на северо-восточной его окраине, я построил подземелья, где живут бежавшие от инквизиции честные христиане и где несут службу мои верные соратники. Мы соберем совет и вместе разработаем план до полуночи. Затем приступим к делу. Господь с нами! — Ректус стремительно собрал три пальца правой руки воедино и перекрестился.

Как ни странно, Зарий не чувствовал гнева. Ритуалы и молитвы Ректуса не заставляли болеть его телеса, как написано в книге Тьмы, а недра вовсе не собирались разверзнуться под ногами нечестивца.

«Странно», — подумал Зарий. — «Неужели инквизиторы лгут, и христиане не несут никакой опасности для Торбуса?»

Ход его мыслей прервал хруст сгоревших костей где-то в отдалении.

 — Нам срочно нужно в укрытие, дож! Я слышу шаги! — Ректус посмотрел на Зария, словно они заговорщики.

 — Идем, переждем там, откуда я пришел!

Спрятавшись за хлипкой дверью, мужчины затаились в ожидании опасности.

 — Где это видано!  — рявкнул знакомый Зарию голос прямо за дверью. — Пропал дож! Еще вздумает пытаться спасти Амалию! Ее охрану усилили?

 — Да, Маркус! Она в надежном месте! — ответил еще один мужской голос, очевидно, принадлежавший стражнику.

 — Мы не можем допустить, чтобы из-за этой девчонки в городе начались беспорядки.

Постепенно голоса отдалились и затихли.

— Тебя ищут, дож! Нам нужно спешить! — Ректус приоткрыл дверь и посмотрел вокруг. — Идем, никого!

 — Давай сперва дойдем до горы и заберем с собой моего старого дядьку Мината. Он знает все тайные ходы Торбуса и может быть нам полезен.

 — Нет. С собой мы не будем его забирать. Слишком много времени потеряем. Сможет он нарисовать схему ходов на пергамене?

— Сможет, если еще не потерял окончательно зрение.

Ректус утвердительно кивнул и крадучись, избегая наступать на хворост и кости, двинулся в сторону горы Фиртувий. Зарий поспешил за ним, мысленно моля все потусторонние силы, если они есть на этой земле, помочь спасти его дочь.

В замке дожа  царил переполох. Маркус, как огромная черная гора, возвышался над склонившими колени стражниками в тронном зале.

 — Найти! До полуночи! Иначе весь город узнает о том, что дож сбежал. Во время полуночной службы во имя Демогоргона дож должен быть в главном храме! Иначе сожгу весь Торбус! — Верховный жрец что было сил топнул своей одряхлелой ногой о каменный пол, и гулкое эхо разлилось по залу, заставив дребезжать огромные подсвечники под потолком.

  — Верховный жрец! Мы оцепили город снаружи по кольцу. Он не проскользнет. Мои стражники уверены, что дож прячется где-то в городе.

Предводитель стражников инквизиции, могучий Саксон, позволил себе дерзость ответить Маркусу, правда, не поднимая головы.

— Тогда учините обыски по всему городу! Всех, кого заподозрите в сокрытии дожа, сжечь вместе с домом и семьей!

Глаза Маркуса налились кровью, а на морщинистом лице вздулись и выступили вены.

Через час Торбус пылал. Город заполнили едкий дым, языки пламени и вопли ужаса жителей. Не было ни единого места в городе, куда не доносились бы крики отчаяния и боли, заполонившие все пространство.

Маркус, сжимая кулаки, мерил шагами верхнюю террасу замка. До ночной службы оставалось не более двух часов. Инквизиторы проверили все подворотни и подвалы Торбуса. Зарий пропал. Исчез. Испарился.

Неожиданно ход его мыслей прервал шум открывшейся двери. Не успел он оглянуться, как услышал подле себя писклявый голос.

— Жрец, простите меня за мою трусость. Я молчала потому, что боялась. — Маркус пронзил глазами обладательницу противного голоса.