Солнце в две трети неба

Психотехники сказали, что любовь слишком глубоко проросла во мне. Редкий случай! Вмешательство невозможно — придётся с этим жить. От подобной болезни излечит только смерть. От воспоминаний бежал во льды Антарктиды, а после в пространство. Честно говоря, не думал, что меня отпустят за лунную орбиту. Тебе ведь известные все эти соображения КосмСовПола о том, что в дальних полётах к другим планетам человеку слишком опасно быть одному? Сам не знаю, как комиссия меня пропустила. Видимо психотехники углядели что-то такое. Давняя боль стала щитом, надёжно защищающим от тёмной бесконечности пространства.

Три-М провёл рукой по ёжику Ириных волос. Так мог бы сделать отец и поэтому она не отстранилась.

— Ты совсем на неё не похожа — сказал Марат Маликович и вдруг спросил: — Кто там на фотографии которую ты постоянно носишь с собой? Прадед, дед?

— Я не знаю.

— Не знаешь? — удивился Три-М.

— В старших классах входила в отряд поиска. Мы обследовали древние военные объекты — искали жетоны или какие-то записи и хоронили тела, если находили. Пытались разыскать родственников, но получалось редко. Всё так перемешалось.

На первом поиске, куда меня взяли, мы обследовали древнюю станцию противоракетной обороны. Там всё вокруг было усеяно воронками, в которых уже поднялись деревья, лес залечил свои раны. Сама станция частично уцелела, что было странно, учитывая, как перепахана земля вокруг. Радиационный фон оставался в норме, но мы всё равно работали в облегчённых защитных костюмах. Внизу нашли тела, но ни жетонов, ни каких-либо записей. Наверное те, кто выжил, поняв, что запасы ракет исчерпаны и больше атак не будет, ушёл и унёс их. Поэтому неизвестно кто именно там на фотографии. Но я думаю, что это неважно.

— Ты часто ходила в поиск? — поинтересовался Три-М.

— Всего один раз — сказала Ира. Отрывисто усмехнулась: — Скоро пойду во второй.

— В смысле?

— Туннель подо льдом. Чем не поиск?

Три-М промолчал. Кибернетик согласилась: — Да. Пожалуй, это совсем другое.

Глава 14. Во льду

— Вот мы и вернулись! — переданный по каналу связи голос Дениса выражал радостное нетерпение. Он словно мальчишка на дне рождении, хотел как можно скорее получить подарки и начать нарезать торт.

— Кому это говоришь? — поинтересовалась Ирина. В отличии от любимого, проделавшего подготовительную работу по бесперебойному обеспечению раскопок энергией с помощью солнечных батарей и привезённых с собой на всякий случай элементов питания, её работа сейчас только начиналась.

Энергетик указал себе под ноги: — Им!

В скафандре высшей защиты он напоминал мифического горного тролля — созданное из белого камня человекообразное существо с намеченными контурами головы и непропорционально длинными руками.

— На два шага в сторону — потребовала Ира: — Запускаю бурильщика!

— Почему ты назвала их бурильщиками?

— А как следовало их назвать: триста лет октября?

Предмет их обсуждения напоминал палку колбасы, по всей поверхности усеянную жгутиками и тончащими усиками из «длинных» молекул. Топорща их, бурильщик походил на ощетинившегося ёжика, а во время движения в толще льда складывал, становясь гладким. Часть жгутиков на передней стороне бурильщика переплелась, образуя шестигранный шип, благодаря которому он получил своё имя.

— Первый пошёл — предупредила Ира. Лёд относительно мягкий материал. Во всяком случае, значительно мягче камня. Второй и третий бурильщики замерли рядом. Четвёртый, запасной, ждал в грузовом мобиле. Они много чего привезли сюда «лишнего». На всякий случай.

— Второй на старт. Второй пошёл — скомандовала Ирина.

— Какова скорость погружения? — поинтересовался наблюдающий от противоположенной стенки пещеры Сергей.

Ира недовольно скривила губы: — Сам посмотри. Не отвлекайте меня сейчас, пожалуйста.

Кибернетик внимательно наблюдала за механическими детьми. Если что-то пойдёт не так, то их нужно останавливать и вытаскивать как можно раньше. Пока они не погрузились в лёд слишком глубоко, откуда их уже не достать. Но вроде бы всё шло хорошо. Прежде Ира никогда не собирала конструктов для льдопроходческих работ. К счастью Марат Маликович и ещё несколько человек с опытом работы на Сиянии-17 в Антарктике дали ей множество полезных советов.

— Третий вперёд.

Бурильщики погружались с одинаковой скоростью, оставляя после себя во льду вертикальные норы. Плотность льда также оставалась постоянной, поэтому они находились на равном удалении друг от друга. Обратно бурильщикам предстоит подняться по уже проделанным ходам. А если людям захочется поднять что-то со дна забитого льдом колодца, тогда в дело вступит пара скучающих операторов с лазерной установкой. Их просили оставить ледяное месторождение в максимально неповреждённом состоянии. Но быть может ценность находки перевесит несколько сотен испарённых кубических метров льда? Конечно, если там внизу действительно что-то есть.