Солнце в лампе и тайна Коллекционера

«Сегодня за три часа до полуночи под ясенем за домом Вас будет ждать автомобиль. О.»

Дома Квентина ждали газеты, улыбки со слезами радости, шоколадный пирог и горка писем. Совпадение или знак неизбежности – венчала эту горку записка от мистера О. Квентин пожал плечами: он был только рад, что не придётся самому искать возможность встречи. Он давно все давно продумал, сочинил некое подобие плана, хотя от его воли почти ничего не зависело. Таковы уж азартные игры.

Некоторое время потребовалось, чтобы привыкнуть к разным текстурам и цветам. Квентин трогал мебель, рассматривал узор на обивке дивана и не помнил, замечал ли его прежде. После ужина он почти час провёл у шкафа, прикладывая к себе галстуки, и дивился их яркости на фоне бледного лица. Выбрал бирюзовый, потому что тот красиво оттенял его глаза. Чтобы не сливаться с ночью, Квентин надел светлое пальто и бежевую шляпу.

Он тихо спустился, прошмыгнул мимо кухни, откуда слышались голоса, и вышел через чёрный ход. Он долго лежал в больнице, где ходил в уборную под присмотром, ему до сих пор было больно завязывать шнурки, и все же он опять принял сомнительное приглашение. Однако Квентину легче было ещё раз встретиться с колдуном, чем объяснять Оскару, что этим вечером он воспользуется услугами другого водителя.

Незнакомый автомобиль, как и было обещано в записке, ожидал за домом под старым ясенем. Прежде Квентин не искал названия для одиноко стоящего дерева (да и вообще его не замечал), но немногим ранее экономка подтвердила, что это ясень.

Никто не вышел навстречу. Прождав почти минуту, Квентин со вздохом сам открыл себе дверь и сел на заднее сидение. У водительского кресла оказалась высокая спинка – почти до крыши. Видно было лишь одну коричневую кожаную перчатку на коробке передач и вторую – на руле.

Зато попутчицу на пассажирском сидении Квентин узнал сразу. Почтительно кивнув, он отодвинулся.

– Этрие.

Автомобиль мягко тронулся с места и покатил по тёмной дороге.

– Здравствуй, Квентин, – фея игриво откинула назад длинные волосы. – Как поживаешь?

– Неплохо. А что ты здесь делаешь?

Этрие улыбнулась.

– Решила составить тебе компанию, чтобы не скучал… ну, или не боялся. – Она перебирала пальцами нитку жемчуга на шее, будто пыталась извлечь из бусин музыку.

– С недавних пор я наслаждаюсь скукой, – возразил Квентин, – а бояться заставляет, скорее, твоё присутствие.

Девушка не обиделась. Коротко взглянув в окно, она забралась с ногами на сиденье и повернулась к Квентину.

– Огонёк в твоих глазах не погас, но светит теперь иначе, – произнесла она задумчиво.

– Надеюсь, в этот раз обойдётся без отвода глаз? – строго спросил Квентин. Он тоже осмотрелся, но кроме мелькающих тёмных зданий и фонарей за окном ничего не наблюдалось. Невидимый водитель уверенно вёз их дальше.

Этрие отмахнулась.

– Да и в прошлую нашу встречу чар было не так уж и много, – вспомнив что-то забавное, она подмигнула. – До того, как я передала тебе приглашение на игру, мой дорогой, ты действовал по доброй воле.

– Он велел тебе? Коллекционер велел тебе переспать со мной, чтобы заманить в ловушку? Хотя он знает, что я…

«Когда-то хотел жениться на его дочери». Квентин не стал произносить этого вслух. После всех странных и ужасающих событий эта часть плана мистера О. казалась ему самой гнусной.

– Что ты! – воскликнула Этрие обиженно. – Он просил меня сообщить тебе адрес. А с кем мне спать – я всегда выбираю сама.

– Ну хоть так, – ответил Квентин.

– Я разгадала твой новый огонёк, – Этрие наклонилась к нему ближе, а потом вновь отпрянула. – Ты влюблён, Квентин?

– Я всегда был влюблён.

Под шуршание колёс по асфальту и скрип колёсиков в голове он забыл о времени. Квентин не знал, как далеко они уехали, пока автомобиль не затормозил. Снаружи стало светлее. Ночные светила – небесные и созданные человеком – сияли вдвое ярче, отражаясь в поверхности воды.

– И что теперь? – спросил Квентин.

Этрие поправила шарф на его шее, чтобы ветер не задувал.

– Тебя ждут на мосту.

Приоткрыв дверь, Квентин выглянул наружу. Два крыла центрального пролёта как раз поднимались, чтобы пропустить грузовое судно.

– На этой стороне? – уточнил он. – Если на другой, то придётся ещё подождать.

– А ты поднимись наверх, – фея подмигнула. Роль вестницы забавляла её.

– Галереи вот уже десять лет как закрыты, – возразил Квентин.

– Не сегодня, – ответ прозвучал нарочито таинственно. – И не для тебя.

Квентин пожал плечами. Он вдруг осознал, что в своей жизни слишком часто пожимал плечами. Что означал этот безвольный жест: равнодушие или согласие на всё? Может, безрассудство, с которым он сначала совершал странные поступки и только после… нет, он всё равно не думал. Даже после.

Квентин кивнул девушке и выбрался из автомобиля. Тот почти сразу отъехал, оставив его в одиночестве.

Он дошёл до одной из башен и не без труда преодолел триста ступенек до пешеходных галерей. На пути он не встретил преград: ни закрытых дверей, ни караульных.