Солнце в воротах храма. Япония, показанная вслух

Вот такая картинка получилась – портрет японской Пустоты. Как говорится, с чего начали, тем и закончили. Дай нам всем бог здоровья, долголетия – и умения заполнять собой самые разные ниши, каверны и пространства.

Ну, а когда с нами всё же случится неизбежное, – желаю нам всем уйти в эту Пустоту с осознаньем того, что всё это было ну хоть немножечко… не зря? По-моему, это самое главное. Спасибо!

Хайку или хокку? Загадки и фокусы японских трехстиший

Казалось бы, коротенькие трёхстишья… А ведь один только Кобая́си И́сса, о котором ещё пойдёт речь, настрочил за свою жизнь в XVIII в. аж 20 тыс. таких трёхстиший! И практически все стали неотъемлемой частью японской культуры.

И это не считая хай-га́ – иллюстрированных стихов. Когда сам же поэт создаёт рисунок к собственному стихотворению, и это всё становится цельным произведением, вешается потом в музее, в таком виде цитируется и так далее. Таких у него – ещё несколько сотен. То есть такие «мэтры короткого метра», как Мацуо Басё, Кобаяси Исса и иже с ними, должны были всю жизнь писать как пулемёт, выдавать стихотворение за стихотворением, точно фотокамера в режиме стробоскопа.

Потому что японская поэзия, про которую мы сегодня в разных её формах будем говорить, она похожа на фотографию по состоянию ума, рождающего эмоцию. Из эмоции создаётся стихотворение. Из невидимого создаётся видимое или, по крайней мере, читаемое.

История жанра трёхстиший

Итак, вопрос: хо`кку или ха`йку?

Даже тот, кто не знает иероглифов, без труда разберёт, что финальное КУ здесь одинаково для обоих слов. А означает оно «строка» или «строфа», то есть это – высказывание, завет, высказанная мысль, статья.

А вот первый иероглиф в этих терминах различается, и в случае «хокку» означает «возникать, порождать, начинаться, становиться». То есть буквально ХОК-КУ – это Начальная Строфа.

Что же касается ХАЙ-КУ – там первый иероглиф значит «актёрство, лицедейство». То есть осознанное искусство игры. Что же – получается, у них разное назначение?

Да, в быту люди постоянно путают два этих термина – говорят и так, и эдак, хотя имеют в виду одно и то же. И таких у нас очень много, поэтому давайте разбираться.

Берём первое самое большое понятие – жанр лирической поэзии Ва́ка (和歌).

ВА （和）– это, собственно, «Япония». Очень много слов у них начинается на этот иероглиф ВА, он – традиционной символ всего «исконно японского».

А второй знак, КА （歌）, означает «песня». «Японская песня» – вот как они называют и воспринимают свою поэзию. Для японцев поэзия вака – «песни родных краёв». Сумеешь ли спеть их как следует – вопрос другой. Но в принципе, когда любой автор сочиняет, его душа поёт, и сердце пребывает в процессе создания Прекрасного.

Поэтому Вака – самый общий, очень вместительный термин: это любая поэзия, написанная на японском языке. В любой форме – от юмористической до глубоко лиричной или, скажем, патриотической, не важно.

Жанр трёхстишия известен с периода Хэйан (VIII–XII вв.). А это целых четыре 4 просвещения, развития культуры и литературы.

Периоду Хэйан предшествовал период Нара – это VII–VIII вв., когда в Японию начал активно проникать буддизм.

А до периода Нара у Японии никакого активного сообщения с материком не было. Первые поездки на судах, способных выдержать долгое плаванье, начались ещё в первые века нашей эры, но были очень редки. Технологии улучшались, корабли заплывали всё дальше. И к VII–VIII вв. японцы начали осознавать, что на Западе существует огромный кусок суши, на котором живут, говорят и мыслят как-то совсем по-другому. И стали впервые задумываться о государстве, которое объединило множество их малых островов между собой. Но как оно должно выглядеть, и как им следует управлять?

Эти идеи они и начали брать из Китая, то есть через буддизм. И началась волна перенесения многовекового китайского опыта на островную, японскую почву.

Главных интересов к Китаю у них было три: торговый, религиозный и государственный. О каких-либо войнах или экспансиях речь тогда не шла: любопытные к новым идеям, японцы и сами были рады их перенять.

К VIII в. у них уже были основы элементарного государственного управления: они знали, как брать налоги с крестьян, как управлять своей армией, как делить страну на верховного правителя и его подчинённых.

Чем дальше, тем больше японцев стало выезжать в Китай на учёбу. А поскольку образование тогда передавалось исключительно религиозным путём, – то и роль «заграничных вузов» играли буддийские монастыри. Японские монахи выезжали в Китай надолго, по нескольку лет там учили китайский – и все знания, полученные там, привозили домой «под буддийским соусом».

И к началу эпохи Хэйан японцы волей-неволей воспринимали будизм как течение модное и прогрессивное. Что, конечно же, сильно повлияло на формирование «нового стиля жизни» японской знати.