Солнце Велеса

– Я… Ой, у меня же есть! – Лютава вскинула руку с колечком, сплетенным из брусничного корня. – Теперь у меня здесь – сила Велесова кольца! Но только на три раза.

– Покажи! – Лютомер схватил ее кисть и поднял к глазам, но не прикоснулся к самому кольцу. – Где ты ее взяла?

– У нашей матери… – тихо ответила Лютава, не зная, как покороче рассказать ему обо всем, что с ней случилось.

– Я знаю, что ты здесь времени не теряла… – Лютомер медленно поднял глаза на нее. – Княгиня Бранемерова уже месяца два тяжелая. Бранемер на радостях пьет как бык, и все за твое здоровье. А я рад, что тебе за него выходить уже не нужно. Он и без свадьбы для тебя что хочешь сделает. Но не об этом нынче речь.

– Я видела Молинку… – тихо сказала Лютава. – И обещала, что возьму на воспитание ее сына, когда ему сравняется семь лет.

Лютомер смотрел ей в глаза, будто хотел прочитать там всю их причудливую судьбу.

– Ладно, это потом, – опомнился он наконец. – К отцу надо бежать. Его баба Темяна сторожила по ночам, а эта дрянь желтоглазая лихорадок подсылала его извести. Но то они по одной приходили, ребята сами справились. Как бы сейчас все разом не навалились. Пойдешь со мной?

Лютава молча кивнула и потянулась за волчьей шкурой. Когда раскрывается Навь, оттуда выходят не только родные предки. Навь имеет много разных сторон и проявлений; иные из них опасны, нужно уметь обращаться и с ними тоже.

Лютомер сдвинул личину на лицо; Лютава накрыла голову волчьей шкурой и, крепко держась за руку брата, легко скользнула в Навь…

* * *

…И обнаружила, что летит, не в силах остановиться. Она стремительно скользила все вниз и вниз по бесконечному склону – не то ледяному, не то железному, не то стеклянному, но гладкому и обжигающе холодному. Вокруг ничего не было видно среди метельной круговерти, снеговой ветер сек сотней бичей, дергал во всех направлениях сразу и рвал; ее растерзало бы на тысячи клочков, если бы у нее было тело. Но сильнее всего был ужас от этого бесконечного падения; ужас окончательного разрыва со всем, что привычно. С прежними очертаниями мира и прежним обликом себя. Спустившись так глубоко, вернуться уже нельзя, просто не пустит вся толща бытия, оставшаяся наверху. С такой глубины не всплыть, не вскарабкаться назад по этому бесконечному ледяному склону, будь у тебя хоть два десятка железных когтей… И каждый миг этого скольжения увеличивал разрыв и с ним безнадежность. Она переоценила свои силы, ей нельзя было в эти дни покидать Явь. Навь имеет над ней слишком много власти, больше, чем сама она над Навью…

А потом вдруг все кончилось. Она упала на что-то мягкое, ее охватило тепло, и после секущего пронзительного холода воздух показался горячим. Лютава открыла глаза и замерла. Она лежала на огромном лугу, на пышной свежей траве, покрытой пестрыми цветами. Исчезли ветер и снег, было тихо-тихо, только бесчисленные бабочки, желтовато-белые, как лунный свет, порхали над головой. С ясного неба светило солнце, и лишь тускловатый цвет этого неба и бурая дымка, окутавшая светило, давала понять, что она все-таки не на земле и не под верхним небом. Это подземное небо Нави, и это солнце – перстень Темнозор, что на руке у Велеса.

Полежав и опомнившись немного, Лютава встала, оправила одежду и волосы и двинулась вперед. В этом мире ничего не происходит помимо тебя – чтобы дождаться перемен, надо что-то менять. Здесь нет расстояний в привычном смысле, но можно поменять свое место, если двигаться. И как далеко ты сумеешь уйти, зависит от усилий, которые ты сумеешь приложить. Похоже на то, как это происходит в Яви, но не совсем так. В Яви человек, перебирая ногами, сам перемещается по поверхности земли. А здесь он, делая то же самое, передвигает пространство Нави вокруг себя. Кто не понял – тот просто не волхв, как говорила баба Темяна.

Лютава шла с трудом – руки и ноги казались набитыми шерстью и слабыми. Но она прикладывала все усилия, какие могла, и знала, что все-таки творит ленивые перемены. Она уже забыла, зачем ее сюда занесло, зачем она вообще пошла в Навь – надо было просто что-то менять, чтобы не остаться здесь навсегда. Если она не справится, то Добровед, придя на другое утро в подземную избу Лады, найдет ее мертвой – душа останется здесь и никогда не вернется в тело. Такие случаи бывали, ибо не каждая земная Лада, даже обученная всему нужному, выдерживает испытания на пути богини. А она, Лютава, слишком много времени уделяла своим собственным делам. И вот наконец богиня потребовала ее к себе.