Солнцестояние, или Мало-Александрийская история

Дядька-Тимофей вернулся в свой Кизилчай. Рассказывать о фронтовых подвигах ему не хотелось. Более того, он минувшую войну полагал за труднейшую работу, где не выпадало ни одного выходного дня и ни одной спокойной ночи. С утра до вечера труд, труд и только труд. Единственно, что он поведал о битвах, так это о преимуществах артельного мышления. Там, на фронте он ощущал себя настоящим артельщиком, трудившимся бок о бок с боевыми товарищами. Артельный дух общего согласия помогал одолевать копившуюся изо дня в день усталость, что, в конце концов, и привело к благополучному завершению строительства долгожданного здания победы. По-видимому, таковым и был подвиг. Отдохнув пару дней, он снова взялся за дела, привычные для его рук. Трёхлетний перерыв почти не сказался на его навыке, будто и не было его. А Павел Васильевич Ветров не показывался. Потом, с большим опозданием в село пришло письмо, где сообщалось, что он пропал без вести. «Как когда-то Василий Харитонович, тесть его», – шептали селяне.

Людвиг Мис тоже закончил войну целым. Однако она и последующая капитуляция повлияли на его мировоззрение неожиданным толчком. Осознавая всю мерзость безумного и безответственного поведения людей, ведущих войны и бесчестия, ему захотелось предложить им нечто противоположное. А именно – открытость и свободу. Ведь насилие всегда порождает защиту, а незащищённость наоборот, обязательно отвергает насилие, заставляет его остыть или вообще не быть. Противопоставить насилию и бесчестию – открытость и свободу, по его мнению, наилучшее решение для будущего поведения людей. Пронзительная незащищённость отринет всякое принуждение, остановит его, низвергнет в небытие и даст импульс к свободному единению. Человек вспомнит, что он сам, обликом своим являет сущую незащищённость, не имея на себе никаких признаков ни защиты, ни нападения. И это само по себе – высочайшая ценность. Вместе с тем, если говорить о среде человека, о его повседневном архитектурном окружении, то она ведь служит постоянным напоминанием о текущих ценностях. Архитектура обязательно отображает текущее время бытия, она свидетельствует о нём. Архитектор, чувствуя такое положение вещей по-настоящему, создаёт доподлинные образы своего времени в пространственном выражении. И пусть образы незащищённости как альтернативы крепостного сознания станут не только неким отпечатком, но и проводником в истинно текущее время. Оно вопиет: долой насилие и бесчестие! Открытость и незащищённость среды обитания человека, – вот что навсегда вычеркнет из книги человеческого бытия всякое зло с любыми его тяжкими последствиями, навеянными нападением и обороной! Непреложно так.

По возвращении в Берлин Людвиг задумался о настоящей революции в архитектуре. У здания должны быть прозрачные стены и свободная планировка. А собственно ему надлежит быть обязательно высотным. Вместо крепостных стен с оборонительными башнями времён насилия – будет выставленная всем на обозрение ясная прозрачность со свободой внутри нового времени. Здесь будет присутствовать настоящая искренность и приветливость. Вскоре Мис ван дер Роэ создал проект стеклянного небоскрёба для Берлина – символа новой философии открытого бытия, соответствующего новому времени. Однако общественность, власть и финансовые короли того не одобрили. Истинно текущее время их обошло стороной. Там начался мутационный процесс.