Соло для капитана с оркестром

Так вот, издательство не отличалось от соседних домов на пять-шесть квартир ни размерами, ни видом. Если бы не табличка на входе, Володька бы засомневался, туда ли он попал. Ни охранников, ни даже консьержки на входе Володьке с Катериной не встретилось. Просто пустой вестибюль, напоминающий прихожую жилого дома, с уходящей на второй этаж деревянной лестницей, скрипучей даже на вид. Вот только Катерина с Володькой явно пришли не в самый удачный момент: над площадкой этой самой лестницы молодой парень в простецкой униформе — явно низовой обслуживающий персонал — вешал телекинезом большой портрет молодой женщины, перечеркнутый траурной лентой. Рядом с ним стояла пожилая дама и, уперев руки в бока, командовала: по ее мнению, что бы парень ни делал, получалось криво.

— Зайдем завтра, — предложил Володька.

Известно, что портреты недавно почивших людей, особенно вывешенные в людных местах, порой имеют свойство оживать, напитываясь энергией окружающих. Частенько они начинают вести себя скотски, рассказывать секреты, якобы известные покойному (а на самом деле домыслы людей, которые этот портрет нечаянно оживили). Черная траурная лента — скорее всего, оберег, призванный предотвратить такое развитие событий, но… Володьке все равно не хотелось лишний раз проходить мимо портрета.

— Ну уж нет, — отрезала Катерина. — Ты чего? Сейчас самый удачный момент!

— В смысле? — не понял Володька. — Видишь же, у них кто-то умер.

— Когда обычные люди сталкиваются со смертью, — объяснила Катерина, — она их сильно выбивает из колеи. Они склонны принимать более рискованные решения. Может быть, как раз тебя и напечатают.

— Ну спасибо, — недовольно покосился на нее Володька.

Такая глубокомысленная сторона в Катерине стала для него полной неожиданностью. А зря: надо было привыкнуть уже, что на «Блике» все члены экипажа — не то, чем кажутся.

Может быть, и Абордаж на самом деле — какой-нибудь хтонический ужас с щупальцами. Или не обычный кот, а зверь, сотканный из сновидений. Володька слышал, что некоторые сильные чародеи заводят себе таких питомцев.

— За что спасибо-то? — удивилась Катерина.

— Это был сарказм. С твоей точки зрения мой комикс — рискованное решение!

— Конечно, и это комплимент. Он ведь не похож на то, что уже продается. Значит, они по-любому должны рискнуть, чтобы его напечатать. Люди любят постоянство. С книгами или там комиксами особенно.

И еще одно глубокомысленное наблюдение!

Они легко попали на второй этаж: ни тетка хозяйственного вида, ни замордованный ею паренек даже не спросили, куда они идут. Однако второй этаж внезапно оказался совсем не таким, как первый.

Начать с того, что тут не было никаких перегородок… или почти не было: наверное, туалет-то они все-таки огородили. В сплошном пространстве под двускатной крышей стояли и висели в воздухе одинаковые конторские столы, каждый из которых окружала его собственная сфера отрицания. Отсюда и тишина: видно, эта модификация сферы не пропускала звуков.

Некоторые столы пустовали, за другими работали служащие. Чем они занимались, разобрать было трудно, поскольку в воздухе парили кипы бумаги, мешая обзору.

«Богато живут! — подумал Володька. — Это же сколько они на левитационные чары потратили? Дешевле было бы три таких домика построить!» Потом он разглядел на стенах огромные стационарные талисманы-создатели гравитационных полей, такого же класса, что обеспечивали гравитационное поле на кораблях. Выходит, те создавали в комнате три или четыре невидимых яруса, которые можно к тому же было передвигать в зависимости от потребностей обитателей кабинета. Это, конечно, несколько дешевле, чем зачаровывать помещение целиком, но все равно…

Раз они таким образом использовали весь объем, а не строили в самом деле три дома… то какая же тут стоимость земли?!

Вход в это своеобразное помещение надежно перегораживал широкий стол, за которым сидел молодой парень в очках, абсолютно секретарского вида.

— Вы к старшему иллюстратору? — спросил он, глядя на них. — Вам назначено?

— Почему к иллюстратору? — удивилась Катерина.

Парень окинул их взглядом.

— Но вы ведь художники, так?

Володька понятия не имел, как он это определил. Он поднял руку и нервно поправил карандаш за ухом.

— Нет, мы к главному редактору.

Взгляд секретаря сделался еще скучнее, если только это возможно.

— Она без назначений не принимает.

— Мы с курьерского корабля «Блик», — сообщила Катерина. — Привезли срочную почту. Лично в руки.

С этими словами она протянула секретарю руку, на которую был надет металлический браслет со значком «Блика» (Катерина носила его так: значок на одежде ее чем-то не устроил). Володька запоздало отвернул лацкан своего балахона, тоже показав значок.

— Прошу предъявить пакет для проверки, — сказал секретарь.

— Нам заплачено, чтобы передать лично в руки, — возразила Катерина.

— Мадам, вам платят за доставку, а мне платят, чтобы я проверял всю почту на предмет опасных объектов и чар, — возразил секретарь. — Так что либо я смотрю пакет, либо вы возвращаетесь обратно на корабль.