Соло. История щенка гиеновой собаки

В одно прекрасное утро из отверстия поры осторожно высунулась маленькая чёрная головёнка. Наведя бинокль, я разглядел большие свёрнутые уши и глаза, казалось, бессмысленно взиравшие на мир. Лоб щенка был изборождён глубокими морщинами, которые придавали его мордочке озадаченный вид. Иезавель, лежавшая возле норы, сразу заметила его и подошла. Напуганный щенок мигом скрылся под землёй, и Иезавель, постояв и поскулив возле входа, улеглась рядом. Она вся напряглась и не сводила глаз с отверстия норы. Через десять минут щенок — тот же самый или другой — неуверенно выглянул из норы, но когда Иезавель потянулась его обнюхать, малыш тут же скатился вниз.

Почти весь день Иезавель оставалась у входа в логово, а щенок то и дело выглядывал наружу, но стоило ей пошевелиться, как он немедленно исчезал. Однако мало-помалу малыши привыкли к Иезавели, и на следующий день, когда они вышли из норы, молодой самке удалось даже дотронуться до одного щенка, ковылявшего ей навстречу. Скуля и повизгивая, она облизала щенка с ног до головы. Почувствовав её язык на своей мордочке, щенок закрыл глаза и так скривился, что многочисленные морщины стали ещё глубже и можно было подумать, что он ужасно страдает.

Взвизгивание и щебетание Иезавели, тоненькие голоса щенков насторожили и других собак. К Иезавели присоединились трос однопомётников, правда, щенки при их приближении удрали в безопасное место, но вскоре вылезли обратно, и четверо подростков стали возиться с ними и вылизывать их. Фея, лежавшая далеко в стороне, вскочила и жадным взглядом следила за этой вознёй. Несомненно, ей очень хотелось принять участие в игре, но она не смела. Она постояла минут десять, насторожив уши, без умолку скуля и не спуская глаз с норы, и снова легла.

Следующим у норы появился Брут. В прошлом году Брут больше чем кто-либо из самцов проявлял привязанность по отношению к щенкам. Он терпеливо лежал, а щенята играли вокруг него и частенько кувыркались на спину, когда он принимался энергично вылизывать их. Но теперь, увидев, что он потихоньку подходит к щенкам, Иезавель бросилась навстречу, норовя вцепиться ему в шею. И пёс, который был старше и сильнее, так растерялся, что отскочил назад. Иезавель погналась за ним, оскалив зубы. А когда к ней на помощь подоспели однопомётники, Брут поспешил убраться подальше.

Во время этой стычки щенки, разумеется, попрятались в нору, но скоро вылезли, и четверо подростков продолжали вылизывать их. Потом трое из них отошли в сторону, предоставив Иезавели заниматься малышами.

Со временем стало ясно, что Иезавель так же очарована щенками, как Фея в прошлом году. Как и Фея, она прилагала все усилия, чтобы никого к ним не подпускать. Но если Фея делала это тактично, стараясь скрыть малыша, с которым играла, при приближении другой собаки, то Иезавель не признавала никаких церемоний. Она просто-напросто бросалась на каждую собаку, которая подходила чересчур близко, а иногда и кусала — всех, кроме Ведьмы и трёх своих сестёр. Но вскоре она получила первый урок. У неё хватило глупости броситься на доминирующего самца — Распутина. Он был настолько огорошен, что стал отступать перед ней. Неужели эта дерзкая молодая самка прогонит даже самого главного самца? Но секунду спустя Распутин рванулся вперёд, и Иезавель кувырком покатилась от него.

После этого случая она научилась уважать старших, и вскоре её поведение стало напоминать поведение Феи. Иезавель становилась между щенком и приближающейся собакой, иногда она даже ложилась на малыша, и он почти совсем скрывался из виду. Порой она понемногу, как бы совершенно случайно, оттирала плечом другую собаку.

Однопомётники Иезавели, хоть и не столь привязанные к малышам, много времени проводили у норы. Этот интерес к щенкам, безусловно, полезен молодым собакам — он даёт им возможность ознакомиться с приёмами воспитания, свойственными их виду. Молодой самке нужно много упражняться, чтобы научиться аккуратно носить щенка в зубах. Щенки Ведьмы служили «морскими свинками» не только для Иезавели и её сестёр, но и для некоторых молодых самцов, которые пытались ухватить щенят за лапы, за уши, даже за хвостики. И хотя щенки как будто не очень возражали против такого обращения, подростки постоянно попадали впросак: их ноша то тащилась по земле, а то и вовсе выскальзывала из зубов. Обучение подвигалось туго, и прошло больше двух месяцев, прежде чем годовалые собаки стали носить щенят более умело и ловко.

Я впервые увидел, как Иезавель пытается нести щенка, когда малышам было примерно четыре недели и Ведьма переводила их в другую нору. Для гиеновых собак, как и для шакалов и гиен,— это обычное дело. И причин тут может быть несколько: либо воздух в норе становится слишком тяжёлым, либо она оказывается тесной для подрастающего потомства. На этот раз Ведьма выбрала и расчистила нору, находившуюся всего в двадцати метрах от первой, хотя обычно перебираются по меньшей мере метров на пятьдесят.