Соломенный век: Сутемь

Когда наступили вечерние сумерки, отряд был уже давно в пути и преодолел значительное расстояние. Выведав у сутемьского скаута нужные подробности – каким маршрутом он шёл, какой наметили себе беженцы (срисованная карта в помощь), миракандские знатоки гор быстро сговорились в выборе кратчайшего пути. В темпе марша ориентировались в первую очередь на сутемьчанина. Шёл он на удивление бодро, хоть и не очень быстро. Сразу было видно – это опытный покоритель вершин, который умеет верно оценивать свои силы и беречь их, чтобы хватило на заданный путь. От ослов, которых привели вместе с подкреплением из города, решили отказаться в пользу марша без остановки на ночлег. По ровной дороге их можно было бы насильно тянуть за собой в темноте, по горным неровностям это было бесполезной тратой нервов и сил, в конечном счёте пугливые в темноте животные заупрямились бы и сорвались с какого-нибудь обрыва в пропасть.

Во время привала на ужин издалека долетел отголосок грохота, который заставил людей встрепенуться.

– Вы все это слышали? – спрашивали они друг друга, чтобы убедиться, что им это не показалось.

– Да, – следовали подтверждения. – Обвал наверное. Кое-где на северных склонах ещё остался лёд, так что вполне может быть, что сошла лавина.

– Это не обвал, а скорее эхо от выстрела, – высказал своё предположение Арест.

– А вас есть с собой пороховое оружие?

– Есть одна винтовка. Звук как раз с той стороны прилетел, возможно, стреляли именно для нас, чтобы подать сигнал. Или в зверя.

Сверившись с направлением – Арест был прав: звук долетел примерно с той стороны, куда они держали путь, – отряд двинулся после передышки дальше. Теперь даже с большей уверенностью, ведь если беженцы подавали таким образом сигнал бедствия, то до следующего утра они бы с того места никуда не ушли. Сейчас любой час был дорог, и ночной – были бы хорошие проводники, которые не только знают горы, но и умеют ориентироваться по звёздам и луне. Они были. Как и луна, родившаяся тонким серпом на вечернем небе.

В качестве обратного сигнала отряд начал каждый час издавать протяжный свист, который рано или поздно кто-то должен был услышать. Так он до глубокой ночи разрезал тишину, пока в ответ откуда со стороны не долетел двойной короткий – однозначно чтобы не спутали с эхом. Прошёл ещё час поисков вокруг скал и вот вдруг на горной тропе перед ночными странниками невесть откуда возник силуэт зверя, которого в темноте поначалу приняли за волка. Перегородив дорогу, он настороженно наблюдал за реакцией людей, предостерегающе порыкивая с опущенной головой.

– Кто такие? – спросил он вдруг суровым человеческим голосом.

Когда позади волка в темноте вырисовался силуэт мужчины, с передних в шествии уже успел скатиться холодный пот от нашедшего испуга. Следующий негромкий звук повторно заставил волосы на всём теле шевелиться. Тот, кто его однажды слышал, ни с чем больше бы не спутал. Это был не звон меча, которым задели камень, и не глухой стук стрелы об древко лука. Это был лязг затвора, и человек, который держал в руках огнестрельное оружие, готов был пустить его в случае необходимости в ход.

– Свои! – ответил старшина, который шёл одним из первых. – Арест с нами, он идет сзади.

Этого было достаточно, чтобы успокоить бдительных сторожевых. Мужчина махнул рукой, приглашая путников следовать за собой, и отозвал «говорящего волка» тихим свистом. Обогнув гору, отряд прямиком вышел к ночному лагерю. Света от двух хиленьких костров с обеих сторон лагеря хватало только шагов на десять, дальше уже трудно было что-то разобрать.

– Вы, значит, свистели, – говорил сторожевой, оглядывая у костра пришедших. – А мы всё время прислушивались и гадали: что за птица в горах по ночам летает и свищет? А когда ближе услышали, поняли, что это человек. Тревогу поднимать не стали, решили – пусть люди спят. Бежать всё-равно некуда, а разбудить выстрелом лёгкое дело.

К костру подтянулись ещё несколько мужчин, которые, видимо, спали так чутко, что проснулись от посторонних звуков. Миракандцы, подходя один за другим, сваливали свои пухлые рюкзаки и знакомились. На заспанных лицах сутемьских мужчин была видна неподдельная радость и облегчение. Если это были все, у кого хватало сил встать посреди ночи после дневных странствий по горам, то Арест верно оценил их скромную боевую способность.

– Ильгиз, – назвал себя старшина, добродушно пожимая руки мужчин и принимая благодарность за быструю помощь. Посмотрев с лёгким недоумением на ноги сторожевого так, словно тот что-то за ними прятал, он спросил: – А где винтовка? Разве она не у тебя была?