Сомнения Элли Эндрюс

На следующей неделе я начинаю замечать, что со мной творится нечто странное. То есть совершенно из ряда вон выходящее. Тайна столь непостижимая, что встали бы в тупик даже Скалли и Малдер.

Я худею.

Не прикладывая никаких усилий.

Поначалу я решаю, что у меня разыгралось воображение и я выдаю желаемое за действительное, но по мере того как брюки становятся все свободнее в талии, а складки на животе тают, я уже не в силах отрицать очевидное. В кои-то веки от горя я начала худеть. Я такая несчастная и измученная, что от одной мысли о еде хочется умереть.

– Ты ничего особенного не замечаешь? – спрашиваю я у мамы, которая лежит в постели, раздумывая над больничным обеденным меню. – Как по-твоему, я совсем не изменилась?

Мама отвлекается от сомнительных прелестей жареной говядины сравнительно с маринованным цыпленком и задумчиво смотрит на меня.

– Ты похудела, – наконец говорит она, медленно приподнимаясь на подушках, чтобы посмотреть получше. – Раньше джинсы тебе были тесны, а теперь сидят как влитые.

– Они всегда прекрасно сидели! – обиженно возражаю я. Эти джинсы, настоящее ретро семидесятых годов, которые я нашла в винтажном магазинчике в Тутинге, – мои любимые.

– Да, ты действительно похудела, – подтверждает мама. – Я очень рада, Элли. Особенно если ты собираешься позаимствовать что-нибудь у Люси, чтобы надеть на вечеринку у Шарлотты. Только не бросай диету, ты отлично выглядишь.

Я пристраиваю свою похудевшую задницу на постели.

– Честно говоря, я не на диете, – признаю я. – Просто худею сама собой.

– Так или иначе, хорошо, – отвечает мама, размашисто подчеркивая жареную говядину. – Люси и Шарлотта обе были замужем в твоем возрасте. Пора уже перестать беситься и найти себе приличного мужчину. Я не буду знать покоя, пока ты не заведешь семью. Я хочу знать, что моя детка живет в холе и неге. Тогда я сосредоточусь на собственных болячках и начну потихоньку поправляться.

Ох! Мне снова становится стыдно.

– Хватит о грустном, – продолжает мама, глядя на нависшую над ней капельницу. – Ну вот. Мешок пуст, физраствор закончился. Твой отец платит огромную сумму за мое лечение, а они даже не удосуживаются капельницу заменить. Элли, детка, сбегай к дежурной сестре, и пусть сюда кого-нибудь пришлют. А заодно заскочи в магазин и купи минеральной воды и сандвич. Прямо не знаю, как можно поправиться, если всем на тебя наплевать. Честное слово, не знаю.

Я, конечно, очень люблю маму, и мне бесконечно совестно за то, что я вынуждаю ее проходить такое испытание, но она, мягко выражаясь, не самый кроткий пациент. Она едва успела вернуться из операционной, как я, минуту назад присевшая к больничной койке, превращаюсь одновременно в раба и мальчика для битья. Поездка к Шарлотте начинает казаться приятным разнообразием.