Сон девятый

Они об этом договорились ещё сразу после той статьи о сумочках из человеческой кожи. Что если появляется что-то и нечто, то Моорна просит Торсу помочь в развозке по киоскам, и та получает свежий номер первой. Круги по воде? А как же! Материал и для Торсы весьма и даже очень. Чтобы остерегалась Королевской Долины. Конечно, многие и так всё знали и понимали, но теперь… ладно. А её материал сдвинулся, так что надо быстренько смотаться за пополнением, чтобы текст не устарел.

Несмотря на предупреждение Роарра, информация из типографии всё-таки просочилась. Потому что уже к вечеру начались звонки с заказами. Позвонили из библиотеки Союза Журналистов, напомнив об обязанности сдавать в библиотеку каждый экземпляр вышедшего и даже — упаси Огонь, но бывает — зарубленного цензурой номера. Так что пришлось бежать в типографию, взять ещё даже чуть влажный номер и отсылать в Союз с курьершей. Чтобы, если — не дай Огонь — приговорят к конфискации с сожжением, то этот экземпляр уцелеет. Потому что неприкосновенность библиотеки Союза журналистов оплачена очень большой кровью и уже не оспаривается. Всхлипывающая девчонка — что, неужели тоже успела прочитать?! — бережно убрала в специальную сумку газету, завернутую на всякий случай, а то вдруг сильный снегопад, и сумка окажется не настолько водонепроницаемой, в прозрачный непромокаемый пакет, и убежала, успев шепнуть:

— А я теперь даже рада, что всё сорвалось. А то попала бы туда…

Это она про что? Про Амрокс, что ли? Ну… и Арпан тут же забыл о ней, закрутившись в потоке мелких, но важных и неотложных хлопот.

Суматошный вечер закончился так поздно, что домой никто не ушёл, оставшись ночевать в редакции за общим бестолковым и очень дружеским столом. Тем более, что из типографии подносили пачки допечатки, а знакомые, малознакомые и незнакомые киоскёры и распространители уже звонили, требуя более ранней развозки, а то, дескать, у них уже клиентура беспокоится и чуть ли не в очередь встают.

Арпан грозно посмотрел на Роарра. Тот пожал плечами: дескать, не я и не знаю, кто. Остальные дружно сделали столь же непонимающие лица и занялись оборудованием застолья, спасибо Огню, большинство забегаловок и едален в подвале работают круглосуточно, так что…

— Да не пойдём никуда, здесь посидим

— Я сбегаю… Вина сколько брать?

— На сколько хватит.

— Да, вот, возьми…

— Девушки, за мной!

— Ни хрена, сами дотащим…

Бумаги со столов распиханы по ящикам, столы сдвинуты, скатертей, разумеется, нет, но… а вот бумагу чистую подстелем… тарелки… кружки с чашками и стаканами в каждом столе найдутся, а вот тарелки…

Но всё утряслось и, как говорят в Арботанге, устаканилось. Расселись, разлили по стаканчикам, чашкам и кружкам, дружно и очень искренне поблагодарили Огонь и приступили к воспетой в песнях и прославленной в байках и анекдотах «дружеской попойке».

Время от времени из типографии подтаскивали пачки с допечаткой тиража, и Арпан уже начал с тревогой поглядывать на растущую даже не гору, а горную гряду вдоль стены. Роарр перехватил его взгляд и успокоительно кивнул, что, дескать, всё просчитано заранее. Роарру в этом — как уже не раз убеждался Арпан — можно верить, но…

С треском распахнулась дверь, и на пороге возникла красавица ургорка в элегантной и сверхдорогой шубе из искусственного меха и таком же тюрбане, а следом за ней незадолго до этого убежавший зачем-то вниз обозреватель из «Экономического вестника» втащил большую и явно тяжёлую картонную коробку с наклейкой и не «Магии вкуса», а «Поднебесной империи». Мгновенная, не длиннее, пауза, и Торса провозгласила:

— Коллеги! Это надо отметить! — насмешливо улыбнулась. — Меня кто-то не знает? Моорна, представь.

— Ой! — вскочила из-за стола, едва не опрокинув свой стаканчик с вином, Моорна. — Ой, ну, конечно. Коллеги, это…

— Да знаем мы всё и всех, знаем, — перебил её Роарр, тоже вскакивая и быстро, с удивительной ловкостью, высвобождая для гостьи место за импровизированным столом. А Торса уже обернулась к Арпану.

— Поздравляю с фитилём!

Роскошная шуба сброшена с плеч и небрежно кинута в угол на груду пальто и курток, туда же отправлен тюрбан, открыв длинные волосы, уложенные с элегантной небрежностью, дружеский поцелуй в щёку главного редактора «Эха», объятия и рукопожатия с остальными, и вскользь, как о пустяке, Роарру:

— Отец всё-таки открыл киоск прессы и в главном корпусе, и в филиале. Так что три пачки отложи мне, идёт?

Роарр кивнул и попытался что-то сказать о планах и заказах, но его тут же перебили бесцеремонным и не требующим ответа:

— Предоплату чеком возьмёшь?