Сон на пятницу (СИ)

– Это доктор Милц просил передать, не было вестового. Сказал, срочно, – попятившись, Анна запнулась и упала бы, если бы Штольман не поддержал её под локоть.

- Что случилось, Анна? – Яков обеспокоенно смотрел на ставшее будто мраморным лицо девушки. Он догадался, что услышала Анна с порога, и в который раз проклял свое решение вернуться в Затонск.

Яков был так близко, что Анна вновь ощутила его запах. Не поднимая глаз и чуть не плача, она вырвала локоть. – Пусти… те! – она покачнулась. Руки Штольмана опять ринулись к ней, и Анна вскрикнула: – Да не трогайте же меня!

Штольман сжал кулаки и отошел от девушки на шаг. – Конечно, Анна Викторовна. Пожалуйста, поезжайте сейчас домой. Я распоряжусь, чтобы вас довезли.

Когда Штольман вышел из кабинета, Коробейников растерянно взглянул на девушку. – Анна Викторовна, действительно. Вам надо отдохнуть. Обещайте, что поедете домой.

- Да, да… – пробормотала Анна, укоряя себя за истерику. – Спасибо за заботу, Антон Андреевич. До свидания.

…

Добравшись до дома, Анна поняла, что не может оставаться в четырех стенах. Ей нужно было сосредоточиться. Ей нужно было освободиться от болезненной и очевидно безответной любви.

Виктор Иванович читал в гостиной газету. Завидев дочь, он встревоженно поднялся ей навстречу. – Аннушка, ты рано. На тебе лица нет, что произошло? Опять Штольман?

- Папа, все в порядке. Я в парк, ненадолго, – она махнула отцу и выбежала из особняка, направляясь на свою любимую аллею.

- Возвращайся быстрее, Аня, – крикнул ей вслед Виктор Иванович, – погода меняется!

Он поежился, глядя на набегающие грозовые облака, и закрыл за дочерью дверь.

…

Плотный господин среднего роста и средних лет удовлетворенно кивнул на сообщение запыхавшегося мальчишки. Одевшись потеплее, господин вышел из домика недалеко от парка, и размеренно зашагал по дороге. Он не любил торопиться.

…

Закончив долгий разговор с Коробейниковым, Штольман вернулся в свой кабинет. Дело было почти решено, осталось только послать городового на телеграф. А вот с Анной было неладно, она выглядела почти больной.

«Какой же я молодец. Вернулся, увидел, и теперь Анна от меня шарахается», – Яков решил сам пройтись по холоду, и надел пальто. Будто нежные руки легли ему на шею, и сама Анна будто оказалась рядом. Он вздохнул. «Анечка, я скоро перестану причинять тебе боль».

Вернувшись к столу за портмоне, он наткнулся взглядом на записку. «Найди её» – гласили кривоватые печатные буквы. В сердце что-то кольнуло.

«Что за фокусы? Кого её?» – Штольман осмотрел кабинет. «Любой проходящий мог оставить, я же дверь не закрываю». Удостоверившись у дежурного, что в кабинет его никто не заходил, кроме Мироновой, Яков задумался. «Сама Анна? Нет, зачем ей». Кроме того, дежурный смешался при вопросе, все время ли он был на посту.

Яков прошел к Коробейникову и показал записку.

- Нет, Яков Платонович, не могу подсказать, – Антон покачал головой. – И потом, к вам на ты никто… – Коробейников помедлил, понимая, что про Анну говорить не стоит: – не обращается.

- Действительно, – Штольман огляделся. – А это что такое? – он наклонился над столом Антона.

На девственно чистой поверхности лежала еще одна записка «Найди её. Срочно».

- Тот же почерк, бумаги такой у нас нет, – сравнил две записки Штольман и приложил ладонь к груди, успокаивая непонятную тревогу.

Коробейников недоуменно подергал закрытое окно. – Но я же никуда не выходил. Не было тут записки…

Внезапно Яков понял.

Когда Антон развел руками и сказал: – Яков Платонович, ума не приложу, как записка сюда попала, – Штольмана уже не было в кабинете.

…

Постучав в дверь особняка Мироновых, Яков нетерпеливо постукивал пальцами по трости. «Анечка. Ты ведь дома. Пожалуйста».

- Здравствуйте, господин. Как доложить? – смешливая служанка улыбнулась гостю.

- Штольман.

Через пару минут на порог вышел Виктор Иванович в накинутом на плечи пальто. Не говоря ни слова, он уставился на Штольмана и, видимо, не собирался приглашать его войти.

- Добрый день, Виктор Иванович. Будьте любезны, скажите, дома ли Анна Викторовна?

Миронов нахмурился еще больше. – У меня нет намерений вам докладывать. Ступайте вон и не смейте более приближаться к моему дому!

- Пожалуйста, Виктор Иванович. Ради блага вашей дочери. Она дома? – Яков не собирался отступать.

- Вы подлец и лицемер, Штольман. И вы еще смеете говорить о благе Анны! – в бешенстве Виктор вытянул из кармана перчатку и уронил ее перед следователем.

– Я вызываю вас.

Желваки на лице Якова заходили ходуном. На мгновение Штольман опустил глаза, но тут же поднял их и упрямо повторил: – Прошу вас, ответьте. Где Анна?

- Я так понял, вы отказываетесь?

- Виктор Иванович. Это важно!

Миронов кулаком ударил в ненавистное лицо мужчины, причинившего Анне столько страданий.

Пошатнувшись, Яков выдохнул физическую боль. «Ерунда. И дуэль ерунда. Аня». Он выпрямился перед разъяренным отцом и глухо сказал: – Ей грозит опасность.

====== Часть 3. Снег ======