Сон на пятницу (СИ)

На первом этаже ее встретил похожий на хорька мужчина и вместе с Нежинской провел в какую-то комнату, где уже сидел грузный седоусый господин с тяжелым взглядом.

Он поздоровался.

- Анна Викторовна Миронова? – спросил он густым голосом.

- Да.

- Я руководитель Охранной службы Балясников. Буду краток. Мне требуются ваши услуги в поиске убийцы Александра Крамме. Убит на днях при загадочных обстоятельствах. Если поможете, я замолвлю словечко за небезызвестного вам господина Штольмана, который в настоящее время арестован.

- А если не помогу? – Анна сжала в руке ридикюль. Больше всего на свете ей хотелось сейчас расцарапать этому седоусому лицо, но она держалась.

- Викарчук, – надменно бросил седоусый, – разъясни.

Хорек охотно приступил к пояснениям. За полчаса до этого, когда Нина принесла весть об аресте Штольмана по линии Секретного отдела, Викарчук немного поспорил с Балясниковым. Секретарь предлагал не давить сразу на бедную девушку, а для начала попросить ее поговорить со своими духами насчет Крамме.

Но руководитель охранки, предпочитавший жестокие и эффективные методы, был неумолим – не будем терять времени на препирательства, сказал он, пусть дамочка сразу поймет, что я не шучу.

И сейчас секретарь понял, что в данном случае начальник был прав.

- Дело в том, многоуважаемая Анна Викторовна, что мы, Охранная служба, обладаем неограниченными полномочиями. И если мы захотим… Вы улавливаете мысль?

- Не вполне.

- Если мы захотим, господин Штольман просто исчезнет где-то в тюрьме. Навсегда. Так что все зависит от вашего желания нам помочь.

Анна, холодея от страха за любимого, вспомнила свой сон.

«Яшенька... Тебе легкие надо лечить, а они тебя в сырую камеру… Боже…»

Сомнений в том, что Охранная служба может сделать все, что захочет, у нее не было.

- Что нужно узнать у господина Крамме? Кто его убил?

…

Штольман попрощался с Савченко и вышел на улицу, решив пешком дойти до Малой Конюшенной. У темной подворотни близ Фонтанки его притер плечом крепкий мужчина в котелке, парень помладше обогнал сбоку. Яков насторожился, но тут же резкий тычок под ребра заставил его согнуться, а несильный, точно рассчитанный удар по голове – потерять сознание.

Втащив Штольмана в закрытый экипаж, мужчина постарше крикнул: – На Заячий остров!

На этом острове стояла Петропавловская крепость.

====== Часть 28. Тюрьма ======

- Не хочу говорить, – буркнул дух Александра Крамме, журналиста, освещавшего в еженедельнике «Петербургские вести» жизнь царской семьи.

Анна подавила желание закричать, ведь в соседней комнате ждала охранка, а где-то там, в одиночестве и темноте, за толстыми стенами – Яков.

- Пожалуйста, Александр Михайлович. Кто вас убил?

- Да с какой стати мне вам говорить? Что я от этого получу? Деньги мне уже не понадобятся. Жена ушла, дочь вырастет – про меня и не вспомнит.

- Может быть, вы что-то не успели сделать? Я попробую помочь, – Анна уловила в словах печального духа желание высказаться.

Он тоскливо вздохнул.

- Тут вы правы. Я глупец, пропустил в жизни все самое важное. Кропал статьи в журнальчик, гнался за известностью, был на короткой ноге с благородными домами Европы, а с женой разругался и дочку потерял.

Он всхлипнул.

- Она ангелочек. С такими милыми кудряшками, как у настоящей принцессы… У меня всего одна фотография осталась, там ей четыре годика. Жена увезла ее в Лондон, и сказала, что я больше её никогда не увижу.

- Хотите, напишу ей письмо от вашего имени? Она умеет читать?

- Да, да! Буду благодарен! Напишите, что папочка ее любит, всегда будет любить. Я для нее книжку написал, на свои средства издал, перешлите ей. Называется «Сказки для крошки», псевдоним Саша Лютиков. Глупо, я знаю, но деткам вроде нравится.

- Хорошо, – записала Анна адрес. – Скажите все-таки, кто вас убил?

…

Анна вышла к сотрудникам охранки. Под гробовое молчание девушка рассказала, что ипохондрик Крамме, разочарованный бесцельной жизнью и потерей дочки, совершил затейливое самоубийство из своего рассказа. Его детективы не печатали, своих средств для издания было мало, однообразные заметки о царском дворе, в которых слова лишнего нельзя было сказать, ему обрыдли. Журналист установил револьвер с легким спуском на окне, нацелил на себя, к спуску привязал бечевку и издалека дернул.

Балясников с задумчивым лицом взглянул на Викарчука. Тот почесал висок.

- Нну… Могло и так быть… Револьвер от отдачи упал на улицу, улица шумная, никто не услышал. Вместе с бечевкой. А мы-то дом напротив проверяли, думали, он лишнего узнал, из окна пристрелили. Может, какая телега с сеном проезжала, туда и оружие упало.

- Теперь помогите Штольману выйти из-под ареста, – твердо сказала Анна.

Балясников усмехнулся на ее требовательный тон.

- Мне нравится ваша работа, Анна Викторовна, но тут я ставлю условия. Предлагаю следующее. Будете служить у меня, оплата высокая, в наградах не скуплюсь. Но и результатов требую отличных, а не так, шаляй-валяй, лишь бы отболтаться. Это у меня не пройдет!

Он подошел к девушке и взял ее за подбородок.

- Согласны?

Она ледяными пальцами отбросила руку начальника охранки.

- Штольман.