Сон с четверга на пятницу

И вновь Насте стало страшно. Что это за кукла? Почему ее вид вызывает тревогу и страх? Может быть, все это как-то связано с детством?

Настя решила заговорить с женщиной.

– Здравствуйте! – сказала она.

Голос ее вибрировал от волнения. Женщина вздрогнула и медленно повернула голову. Несколько секунд она смотрела на Настю, а затем разлепила тонкие губы и сипло проговорила:

– Что вам нужно?

Настя слегка растерялась.

– Простите, что заговорила, – начала она смущенным голосом. – Мне показалось, что мы с вами встречались раньше. Ваше лицо кажется мне знакомым.

– Встречались?

Женщина чуть прищурилась. А затем глаза ее снова широко открылись, губы расползлись в жутковатую улыбку, и она проговорила своим сиплым, неприятным голосом:

– Ты их нашла!

– Что? – не поняла Настя.

– Ты их нашла! – повторила женщина тем же радостным голосом.

– Кого я нашла? – пробормотала Настя, чувствуя, что сердце ее, которое и до того билось быстрее обычного, застучало еще сильнее.

– Мужа и сына! – Глаза женщины сияли. – Я же говорила тебе, что они живы!

Ноги Насти стали ватными. Она попыталась взять себя в руки, сдвинула брови и сказала:

– Вы меня с кем-то перепутали. Я их не теряла. Простите.

Она отвернулась и покатила коляску дальше.

– Не потеряй их снова! – крикнула ей вслед незнакомка. – Не спи! Слышишь – не спи!

И вдруг Настю словно током ударило. Перед глазами у нее пронеслась картинка – кукла, падающая в урну. Выброшенная кукла. Выброшенная в урну ее собственной рукой. Да-да, она выбросила эту куклу собственноручно! Но где и когда?

Настя остановила коляску и медленно оглянулась. Женщина смотрела на нее блестящими глазами, губы ее по-прежнему были растянуты в нелепой улыбке.

– Где мы с вами встречались? – громко спросила она у женщины.

– В другой жизни! – радостно сказала та.

– Я спрашиваю вас серьезно! – Голос Насти снова дрожал, и гораздо сильнее, чем прежде. – Где мы с вами встречались?

Женщина хотела что-то сказать, но тут возле нее появился худощавый, светловолосый паренек лет шестнадцати. Он взял женщину за локоть и сказал:

– Мам, хватит. Нам пора идти.

Затем глянул на Настю и сдавленно проговорил:

– Прошу прощения за маму. Она у нас немного чудаковатая. Идем, мама!

По-прежнему держа незнакомку за локоть, он заставил ее развернуться и повел прочь по аллее.

– Подождите! – окликнула их Настя. – Молодой человек!

Парень остановился. Глянул на нее через плечо.

– Чего вам? – грубовато спросил он.

– Что с вашей мамой? Почему вы сказали, что она чудаковатая?

Юноша помедлил, видимо, размышляя – стоит ли ему делиться своими проблемами с посторонней женщиной или нет. Потом сказал:

– Ей снятся странные сны.

– Какие сны?

– Странные, – повторил он.

Парень хотел отвернуться, но Настя неожиданно для себя спросила:

– Ваша мама посещает психиатра?

Парень окинул фигуру Насти подозрительным взглядом.

– А вам что за дело?

– Просто ответь мне: посещает или нет.

– Ну, посещает.

– Как его зовут? – быстро спросила Настя.

– Да не помню я.

– Макарский? – взволнованным голосом проговорила она. – Его фамилия Макарский?

Женщина, стоявшая спиной к Насте, вздрогнула. А потом заплакала – тихо, почти неслышно. Парень нахмурился.

– Нам пора идти, – сказал он.

– Но…

– Оставьте нас в покое, ясно?

Он отвернулся и повел свою маму дальше по аллее. Настя долго смотрела им вслед.

Вечером Настя хотела рассказать о странном происшествии мужу, но никак не могла решиться это сделать – Лешка был погружен в изучение какой-то бизнес-бухгалтерии, и, конечно же, ему было не до ее странных россказней. А когда решилась и даже раскрыла рот, чтобы начать рассказ, муж, не поднимая взгляда от бумаг, попросил:

– Настен, будь лапой, завари мне зеленого чаю.

Насте не осталось ничего другого, как уйти на кухню и заняться приготовлением напитка. Пока заваривался чай, она все время думала о той странной женщине и о кукле, которую незнакомка держала в руках. Теперь Настя не сомневалась, что видела эту женщину раньше. И даже смутно припоминала, что было это в клинике доктора Макарского. Но когда конкретно произошла эта встреча? И при каких обстоятельствах? Этого Настя не помнила.

Смущало Настю и воспоминание о кукле. Ей по-прежнему казалось, что она когда-то держала эту куклу в руках. Но как и когда? На эти вопросы у нее тоже не было ответов.

– Может, это случилось во сне? – тихо пробормотала Настя, сидя на стуле и кусая ногти.

Наконец чай заварился. Женщина взяла чашку и понесла мужу.

– Леш, твой чай го…

Она остановилась на полуслове, уставившись на большой фотопортрет Алексея, висевший на стене и подвязанный черной лентой. Траурный портрет.

Чашка выпала у Насти из рук и со звоном упала на пол.

– Лешка! – крикнула она. – Лешка, что происходит?!

Она завертела головой, не веря в происходящее и стараясь уверить себя, что все это – кошмарный сон. Алексея в комнате не было.

– Лешка! – закричала она со слезами на глазах.

И заметалась по квартире в поисках мужа.

– Тише, милая. Тише.

Она снова стояла посреди гостиной, и муж сжимал ее в объятиях. Настя отпрянула и принялась молотить по его груди кулаками.

– Где ты был? Где ты был?